Для традиционалистов биография царя Соломона увековечена в Библии – в рассказах из книги Царств и книги Хроник (Паралипоменон). Сын царя Давида, всю жизнь он сражался с врагами Израиля и принес с собой эпоху мира и процветания. Библия сообщает, что он расширил территорию Израильского царства, увеличил объем торговли с соседями и надзирал за множеством общественных работ, включая постройку величественного Иерусалимского храма. Согласно книгам Ветхого Завета, Соломон также был благословен непревзойденной мудростью, и еврейская традиция приписывает ему книги Притчей Соломоновых, Кохелет (Экклезиаст) и Песнь песней.

Но в Библии (1 Царств, 11:9-13) сказано также, что Соломон имел множество иностранных жен и наложниц, общим числом тысячу, и они привели его к поклонению иностранным божествам и возведению святынь в их честь. Наказанием за идолопоклонство Соломона стала потеря половины его царства; в правление его сына Ровоама северные племена Израиля отложатся и царство разделится. Мечта о едином Израиле под владычеством потомка Давида остается в молитвах евреев по сию пору — осуществиться ей в истории было не суждено.

До относительно недавнего времени среди светских ученых бытовало единое мнение, что основные элементы библейского эпоса о правлении Соломона подтверждаются и подчеркиваются археологическими находками и внимательным чтением Библии. Но в последние десятилетия многие видные археологи начали утверждать, что архитектурные достижения, ранее приписывавшиеся Соломону, в действительности имели место несколькими веками позднее, а потому возник законный вопрос: существовал ли в действительности этот могущественный властитель? В самое последнее время и этот взгляд оказался поколеблен и даже до некоторой степени развенчан революционными находками раскопок, ведущихся в Иерусалиме и других местах.

Пока не утихают споры, сам факт, что вопросы не снимаются, подчеркивает, насколько мало у нас недвусмысленных свидетельств, по которым возможно реконструировать жизнь и время человека, который считается наиболее почитаемым израильским царем. В таком вот тумане сомнений профессор еврейской культуры и религии Стэнфордского университета Стивен Вайцман выпустил свою «неавторизованную биографию» царя Соломона, которая называется «Соблазн мудрости».

Вайцман пишет такой портрет Соломона, который не основан ни на безоговорочном принятии библейских сказаний, ни на исторических реконструкциях светских ученых. Вместо всего этого он полагается на творческое прочтение Библии, дополненное легендами и знаниями, накопленными за много столетий евреями, христианами и мусульманами. И портрет свой он предлагает не как историю, а как притчу (машал), более того — как медитацию на тягу к мудрости и последствия этого стремления. Вайцмана завораживает не только легендарная мудрость Соломона, но и его стремительный откат к идолопоклонству.

Как могло быть, спрашивает он, что мудрейший человек мог поддаться этой серьезнейшей пагубе? Что это говорит нам о природе самой мудрости?
Биографический формат книги несколько натянут. Поскольку в Библии почти ничего не говорится о детстве и юности Соломона, Вайцман делает попытку реконструировать их инструментарием фрейдистского анализа, однако его результаты не убеждают. А вот восхождение Соломона на трон, обильно задокументированное в текстах Библии, нашему биографу не особенно интересно, и этому периоду он уделяет всего одну главу. О мудрости Соломона — центральной теме книги Вайцмана — Библия тоже особо не распространяется. В итоге характер царя представляется все более неуловимым с каждой новой главой.

Хотя фигура Соломона остается загадочной, источники Вайцмана позволяют исследователю показать живое разнообразие прочих исторических героев — правителей и мессий-претендентов, выставлявших себя наследниками Соломона, авантюристов, алкавших царского богатства, философов, которые воображали его властелином всех тайн вселенной, и ученых, которые считали его знатоком мира природы. Для греков Соломон был мастером задавать загадки; для раввинов-талмудистов — то мудрецом, принесшим Тору в массы, то экзегетом, павшим жертвой неверных интерпретаций библейского закона. То, что находили в его образе эти читатели Библии, зачастую, что неудивительно, служило лишь отражением их собственных ценностей, устремлений и страхов.

Что же касается Вайцманова Соломона, то он — ученый, чья жажда знаний в конечном итоге подрывается человеческим несовершенством. Вайцмана особенно притягивают постбиблейские версии истории Соломона, в которых хитрость и дальновидность царя привели к его же падению. По одной талмудической легенде, Соломон презрел предупреждение Торы о том, что женитьба на множестве женщин приведет царя к идолопоклонству, неверно полагая, что соблазна греха он сможет избежать. В другом раввинистическом сказании Соломон пленяет демона Асмодея, а тот впоследствии ускользает от него, принимает обличье царя и заменяет его на престоле.

Одна средневековая легенда гласит, что Соломон вожделел Царицы Савской, но его отталкивали ее волосатые ноги. Проблему эту он решил, изобретя крем для депиляции. К сожалению, плодом их союза стал Навуходоносор — вавилонский властитель, который в конечном итоге уничтожил Храм, выстроенный Соломоном.
Вайцман все эти тексты читает как критику мудрости Соломона, и этот взгляд несколько противоречит тем источникам, из которых он их почерпнул. В контексте Талмуда неверная экзегеза Соломона служит не для того, чтобы показать царя искусным интерпретатором, а как иллюстрация того, почему Тора далеко не всегда оправдывает те законы, которые сама же провозглашает. История про Соломона и Асмодея вообще-то защищает царя от обвинений в позднейших преступлениях, возлагая вину на демона. А если в средневековой истории о Соломоне и Царице Савской и содержится некий урок, то рождение Навуходоносора скорее все же следует считать следствием царской похоти, а не результатом его исключительных познаний в косметологии.

И все равно по вдумчивом чтении источников Вайцману удается ухватить ту давнюю двусмысленность, которой окутана погоня за знанием. Она тревожила воображение далеко не одного западного мыслителя — и продолжает беспокоить нас по сей день. Невзирая на обоснованные страхи превзойти границы человеческого понимания — возьмите, к примеру, нынешние дебаты о клонировании, — тяга понимать все, что есть в небесах и на земле, не ослабевала никогда. Это поклонение мудрости — как великой, так и ужасной, — быть может, и сообщает фигуре Соломона ее непреходящую привлекательность.

Источник: Jewish Ideas Daily, Ева Левави Файнштейн //