«Букник» продолжает специальный проект «Мы все рабы». Мы предлагаем читателю разговор о свободе в современном мире — в частности о том, что мы свободны в выборе, даже когда нам кажется, что это не так.
Не быть частью
быть целым…
Йона Волох
Есть история про чью-то знакомую в брежневские времена в Москве, которую, как это тогда водилось, отправили из ее НИИ вместе с коллегами на месяц на овощебазу. Они стояли над конвейером, по которому ехали то ли кочаны капусты, то ли свекла, и должны были гнилые и прочие негодные бросать в один ящик, а хорошие — в другой. К исходу первого дня с ней случилась истерика: она плакала и говорила, что не может все время находиться в состоянии выбора.
Эта анекдотическая притча, если в психологическом смысле, наверное, об очень характерном советском и постсоветском сочетании нормального чувствительного, неуверенного, рефлектирующего человека и того мира, где для такого человека малопригодные для выживания условия. Как на северной границе климатической зоны…
И, кажется, дело не в выборе как таковом, а в постановке ситуации. И это уже аспект главным образом социальный. Общество ставит нас в такие ситуации, где мы обязаны выбирать из того, что оно считает нужным, варианты уже выбраны за нас. В недемократических социумах постановка еще более фундаментально пряма: выбирай — или тот один вариант, который тебе предложен, или — ну, ты в курсе.
Есть выбор, навязанный рождением. Тот, который был сделан до нас, вместо нас: сам факт рождения, родители, родной язык, этнос, страна… Так же как наши дети не выбирают ни нас, ни наших обстоятельств, а они оказываются их обстоятельствами. Я хорошо помню одно из первых сильных чувств, когда родилась моя дочь, в родильной палате. Сначала, и как бы в основе всего — ощущение редкостной полнокровности этих минут:
В первые минуты после появления на свет
ее положили на столик под обогревательные лампы
и акушерка поручила мне постоять над ней
Очень женственная… Ямочка на левой щеке…
Она впервые в жизни разлепляет веки — и
мы смотрим в глаза друг другу
Какая
полнокровность существования
пенится в горле и выкипает из-под век!
Здравствуй моя дорогая
И почти сразу было чувство смущения. Я — первый человек, которого она увидела в своей жизни… И — полубезумный вопрос, опережающее чувство вины, — почему именно я, почему именно меня она должна увидеть первым и навсегда? Я ведь ей навязан, никто ее не спрашивал… А она — отдельное существо, уникальный космос. При том, что да, я отец, который ее любит, постарается дать все, что сможет. И все же… есть такая хорошая фраза: «Родители — главная травма нашей жизни».
Из таких же выборов родной язык и национальность. Но не совсем. Если они не совпадают, а ты живешь в большой плюралистической стране, это малозначимо, все зависит от твоих личных особенностей и пристрастий. В других ситуациях, — а таких большинство, если это не Александрия времен поздней античности или США последних нескольких десятилетий, — самоидентификация не является твоим свободным персональным выбором. Скажем, для русского писателя еврейского происхождения приближение к еврейским корням («самоиудентификация» :) ) значило и продолжает значить отдаление от массового читателя на русском языке, «маргинализацию». Известно, какие решения принимали, учитывая это, Пастернак и Бродский.
Идеальная ситуация: выбрать не что-то одно, а сплав тех идентификаций, которые являются для тебя родными. Не выбирать между мамой и папой. Остаться собой, у которого не одна рука, а две. И есть еще несколько других органов. Если повезло с этим.
Вероятно, путь к посильному освобождению от ментального и социального рабства — в том, чтобы не быть рабом априорно навязанной дилеммы. Навязанной «повестки дня»: социальной, политической, психологической. Освободиться от чужого выбора. На предыдущем уровне, к тому, когда ты должен выбрать один из заранее готовых вариантов, — не принимать сам диктуемый перебор вариантов. Оброк или барщина? Чистить конюшни (ставка редактора) или выносить горшки (перевод по грязным подстрочникам)? (Внезапно вспомнить, что крепостное право отменено. Единственная угроза — неопределенность социального статуса…)
Результат — место, профессия и так далее — может быть в конечном счете тем же, что устраивает и других, общество. Речь не о конфликте, а о собственной постановке выбора: самому понять и назвать варианты. От выбора никуда не деться. Но постановку выбора, саму дилемму — мы можем выбрать. Не принимать предлагаемый выбор. Быть вне его.
Эпиграф к этому тексту взят из стихотворения израильской поэтессы Йоны Волох. Она писала об освобождении от такого рабства и жила так же. А вот это ее стихотворение целиком в моем переводе.
Не быть частью
Не быть частью
быть целым
не вести себя как земля
как овца
или еще что-то из жизни природы
эти картины
приходят в голову и застят глаза
плодородная земля
папа и мама и их ребенок теленок
потом вырастает и овца
ха ха ха
я всегда делала то что от меня хотели
всегда была частью
мелкой собственностью
всегда была деревом
под которым кто-то находил приют
дающим свой плод
хватит.
