Нынешнее возвращение Гэтсби — странная штука, бабушкино меховое манто, вынутое из сундука, мода на ретро и затаенная тоска по бездумной роскоши.

Два романа о современном мире, два романа о городах: «И пусть вращается прекрасный мир» Колума Маккэнна и «Кровоточащий город» Алекса Престона.

Израильский кинофестиваль в Москве: военные следователи, антисанитарные психологи и лучший фильм о возможности любви.

Букник открывает блог с фестиваля израильского кино в Москве и публикует репортаж с фестиваля в Хайфе.

Фестиваль израильского кино в Москве: пенсии, немцы и ритмы зарубежной эстрады

Этот фильм не говорит нам ничего нового о том, что мы хотели бы знать, но оставляет много возможностей для параллельных выводов.

Девственницы, самоубийцы, проститутки, еврейское золото и польская неприкаянность, крутые мужики и эмансипированные дамы — двадцатый век начинается.

«Колыбельная» состоит из трех новелл, каждая из которых рассказывает о холокосте емче и короче тысячи слов. Севела разговаривает со зрителем почти исключительно языком кинематографии, оставляя на весь фильм едва ли больше двух десятков реплик. Никто не произносит воззваний, не читает мораль, но выводы более чем прозрачны.

На теле этого человека сотни укусов и шрамов, и он рассказывает о них с той же непосредственностью, что и о шрамах душевных: мальчик, выросший без отца, обиженный на мать и на деда за то, что они слишком рано его покинули; юноша, брошенный девушкой, мужчина, уходящий от собственных женщин и детей в стаю волков.

С пространствами в этой книге Перек обращается примерно так: он рассматривает их с точки зрения существования, — скажем, город как пространство существовал не всегда; не везде; не статичен и не имеет жестких границ; функциональности, назначения и внешнего вида. Все эти способы постижения так или иначе возвращаются к тексту и, безусловно, описывают наблюдающего за пространствами более, чем что-либо еще.

До войны он и она были почти влюблены друг в друга, встречались и вот-вот соединились бы сердцами и чреслами, но война разрушила все и свела их как насильника и жертву. Боснийская мусульманка и сербский офицер встречаются в начале войны в Боснии, офицер забирает девушку в лагерь военнопленных и пытается по мере сил защитить от надругательств, сохранив при этом свою репутацию.

Герой читает Нью-Йорк как книгу, как гипертекст — и поэтому в хронологии его обязательно будут мосты, парки и граунд-зеро — вырезанная фраза на месте башен-близнецов. Город неотделим от 11 сентября, и именно поэтому Оскар ходит по городу, отыскивая следы, оставленные до катастрофы: ему нужно сложить картинку разбитой реальности заново, и здесь, в общем, все равно, каких людей он встретит по дороге.

В городах отключается электричество, прекращается телевещание, связь, Интернет работает весьма фрагментарно, однако крысолов Василий Фет продолжает вести свой блог в надежде, что кто-нибудь прочитает его записи и узнает правду. Речь идет уже не о власти вампиров над людьми, а о полном уничтожении человечества.

Американка гавайского происхождения Хеммингс умудрилась рассказать катастрофическую, по сути, историю семьи в формате семейного фотоальбома, а поскольку происходит все на фоне пальм, волн и разноцветных рубашек, разбитая человеческая жизнь выглядит не то чтобы нормально, но, в общем, естественно.

Ева много путешествовала до рождения первого ребенка. У нее была отличная работа, с будущим мужем Франклином она познакомилась где-то на празднике жизни — то ли в Азии, то ли в Индии. Она собирает старые карты, пишет статьи, знает места и, в общем, счастлива — пока однажды не обнаруживает себя в тихом пригороде, в большом доме, где ей приходится проводить целые дни наедине с собственным ребенком.

Эпизоды из жизни художника Джеда Мартена — это верстовые столбы территории Уэльбека-писателя, его карта, размеченная мостами, развилками, тупиками и придорожными гостиницами. Уэльбек-писатель превращает своего героя в робота-проводника, лишенного всяких личных черт, эмоций, мыслей. Он просто идет и идет и ведет читателя за собой в ад кромешный, в рай земной, через пустыню реальности к неизбежной смерти.

Техас, картонные домики, коровы, жара под сорок. Два десятка подростков в защитных шлемах выходят на поле. Их учат, любят и объясняют, что хорошим быть труднее, но лучше, чем плохим. По правилам играть сложнее, но приятнее, чем без. И что обижаться на мир бессмысленно. Жизнь продолжается, пока она продолжается, и если у тебя ясный взгляд и большое сердце, ты не проиграешь в эту пятницу.

Алиса не любит детсадовские котлеты и не читает «Пионерскую правду», Алиса живет с папой и мамой в центре Москвы и ночует в сквотах у друзей, Алиса спит с парнем на десять лет старше себя и никогда не предохраняется. Это героиня романа «Легкая корона» Алисы Бяльской, это история поколения, растущего под сенью издыхающего СССР.

Грязные неполиткорректные шутки начинаются с самого начала и продолжаются к величайшему удовольствию до самого финала: здесь ругаются матом, уверяют, что наркоторговцы бывают только черные, здесь женщины могут быть только домохозяйками или проститутками, а расизм — это часть ирландской национальной культуры. И это восхитительно.

Пройти по стране, которой не существует, — кто устоит перед таким приглашением? Особенно если на ней воздвигнуты замки и в них живут рыцари. Путеводитель Рама Брауна «По следам крестоносцев» открывает редкую возможность побывать в Иерусалимском королевстве, стертом с лица земли восемьсот лет назад.