У нас есть художник, который не занимается искусством. Есть писатель, который не пишет книг. Есть карта, которая не объясняет территорию. Есть роман, на роман похожий только числом страниц.
Мишель Уэльбек получил за эту книгу Гонкуровскую премию в 2010 году, а также совершил с ее помощью одновременно самоубийство и убийство: один из его героев Мишель Уэльбек, писатель, чья малосчастливая жизнь завершается еще менее счастливой смертью. Можно, наверное, сказать, что Уэльбек реализует и доводит до абсурда понятие «смерть автора». Методично и издевательски он внедряет биографию и мысли автора внутрь романа и убивает себя в финале. Показывая тем самым, что автор Уэльбек не имеет никакого отношения к персонажу Уэльбеку, при всем сходстве биографических подробностей; показывая, что искусством становятся вещи, не имеющие к нему отношения. Показывая, как карта становится носителем смысла безотносительно к территории, которую должна описывать. Показывая, как описательный функционал заменил предмет и смысл описания.
Главный герой Джед Мартен «посвятил свою жизнь (во всяком случае, профессиональную, очень быстро слившуюся воедино с его жизнью вообще) искусству, созданию изображений мира, не предназначенного, однако, для проживания». Джед фотографировал скоросшиватели, огнестрельное оружие, еженедельники, картриджи и вилки — предметы индустриальной эпохи. Затем он перешел к картам из мишленовских путеводителей (выставка этих фотографий называлась «Карта интереснее территории»), затем обратился к фигуративной живописи, к изображениям известных людей, которые, по сути, выполняли ту же задачу, что скоросшиватели: являли собой некий объект эпохи, выступали аллегорией.
Эпизоды из жизни художника Джеда Мартена — это верстовые столбы территории Уэльбека-писателя, его карта, размеченная мостами, развилками, тупиками и придорожными гостиницами. Уэльбек-писатель превращает своего героя в робота-проводника, лишенного всяких личных черт, эмоций, мыслей. Он просто идет и идет и ведет читателя за собой в ад кромешный, в рай земной, через пустыню реальности к неизбежной смерти.
За свою жизнь Джед Мартен узнал, кажется, все виды одиночества: одиночество покинутого ребенка, школьника, студента, художника, мужчины, и, в конечном счете, одиночество человека вообще. Его жизнь в замкнутом пространстве своей квартиры-дома-страны изредка нарушается вылазками во внешний, большой мир, где он встречает других людей, и лишь один вызывает у него нечто вроде ощущения близости — персонаж-Уэльбек, такой же отключенный от мира человек. О смерти Уэльбека сказано выше; смерть Джеда Мартена начинается с изображений гниения и распада физических предметов/объектов, созданных на гигантской, огороженной забором территории. Физическое гниение самого художника сопровождается инъекциями морфия: долгая, безболезненная смерть.
«Научно-фантастические фильмы, такие как "Зардоз" или "Бегство Логана", еще много лет назад предсказывали сегодняшние постмодернистские трудности, расширяя эту фантазию непосредственно на общество: изолированная группа, живущая стерильной жизнью на изолированной территории, ищет опыта реального мира материального распада», — писал Жижек в 2002 году.
Пережив ужас реальности Катастрофы вместе с Америкой, Европа спустя десять лет потихоньку привыкла к умиранию индустриального общества. Ничего не изменилось, кроме разве эмоций: все та же «группа, живущая стерильной жизнью на изолированной территории, ищет опыта реального мира материального распада», но не испытывает при этом ужаса, возбуждения, страха или чего угодно другого — кроме неудовлетворенной пустоты.
По ходу дела автор меланхолично и равнодушно показывает смерть идей на европейской территории: концепции искусства, индустриального развития, функциональности, аутентичности, режимов, идеологий, даже денег, которые возникают из воздуха без малейшего усилия действующих персонажей и больше не являются эквивалентом труда, а только удачного стечения обстоятельств. Цитаты из «Википедии» перемежаются цитатами из философских и архитектурных учебников, из буклетов галерей современного искусства и светской хроники: почти безупречная карта. Где-то на ней можно найти домик Уэльбека, где разложены части тела, лишенные всяких признаков человеческого.
