В Тель-Авиве недавно открылся детский образовательный центр «Хатуль Мадан», где преподают на русском языке. Глава центра Регина Иоффе-Кравиц рассказала владельцам книжного магазина «Бабель» Евгению Когану и Лене Цагадиновой о том зачем в Израиле знать русский, а также почему можно одновременно читать классику и обливаться водой.

Как только «Джойнт» убеждался, что его подопечные сыты, одеты и здоровы, наступал черед образования и культуры — ведь именно традиции и культурное наследие объединяют евреев всего мира.

Странные буквы, отсутствие гласных и самый главный страх и кошмар всех, кто сталкивается с ивритом, — глагольная система биньянов — вовсе не так ужасны, как кажется. Недавно вышел первый учебник иврита, созданный российскими авторами и предназначенный для преподавания на университетском уровне, — но им прекрасно можно пользоваться и для самостоятельной работы. «Букник» попросил одного из авторов, Александру Полян, чем-нибудь утешить тех, кто хочет выучить язык, но не знает, как за это взяться.

Неожиданный поворот: эпоха гиперопеки приводит не только к тому, что родители вьются над своими детьми до самой старости, но и к тому, что нынешние взрослые ищут, на кого бы спихнуть родительские функции, — а государство с удовольствием берет эту ношу на себя.

«Букник» всегда подозревал, что очень многие его читатели когда-то были вундеркиндами (кажется, это называется — «контингент»). И вот доказательство: ваши смешные и печальные, милые и временами слегка пугающие истории о том, какими вундеркиндами вы были и чем все это кончилось. Или не кончилось.
Спасибо всем авторам за доверие.

Преподаватель Гарвардского университета Наталья Покровская — о том, почему студенты Гарварда не списывают, что они думают про Россию, политкорректность и спекулянта Диму из «Берегись автомобиля», а также о том, кто такие херитажники.

Катя Рабей закончила историко-филологический факультет РГГУ в Москве, репатриировалась в Израиль, начала учиться специальности «дизайн ювелирных украшений» и рассказывает о своих впечатлениях от первой учебной недели.

Кампус моей альма-матер был выстроен в 60-х годах безумцем, воплотившим из собственных кошмаров мрачный запутанный лабиринт. В глубине проходов иерусалимского Хогвартса наверняка скрывались переходы в иную реальность.

Двойной подарок для любителей трилогии «Дорога уходит в даль» и литературы вообще: мы публикуем два текста Александры Бруштейн, которых вы, скорее всего, не читали. Гимназия без прикрас, прототипы трилогии, предчувствия и умолчания.

Индюшки не голосуют за Рождество, метод снежного кома, плагиат и митинги.

Я всегда был любимчиком всех учителей, но ребята никогда меня не любили. Они были спортивными, а я не играл ни в футбол, ни в баскетбол.
Я пробовал.
Ничего не вышло.

В этом году официальное начало учебного года пришлось на 2 сентября, но некоторые школы открыли сезон все-таки 1-го. Каравай, молебен и физкульт-привет: как проходит первый школьный день.

Мы вынуждены пожаловаться на поведение новых директора и директрисы, месье Эль-Некаве и мадам Романофф. Прибыв сюда, сняли они дом на мусульманской улице, живут вместе и не расстаются. Ныне стало сие дело громогласным, ибо муж директрисы, месье Романофф, и директор, месье Эль-Некаве, били друг друга стульями на глазах всего дома.

Стоит ли пропагандировать и поддерживать многодетное материнство и одновременно принимать на бюджетные отделения сложных вузов девушек, которые могут сразу или вскоре после окончания учебы выбрать «карьеру» матери семейства?

Лингвист, филолог, музыковед, профессор Колумбийского университета Борис Гаспаров — об эмиграции как опыте отчуждения, об элитарности лингвистики, о необходимости интеллектуальных прорывов в России.

Лечебные средства прежних поколений сегодня не используются, поскольку они приносят вред — то же происходит в воспитании. Мы больше не можем, как прежде, прибегать к телесным наказаниям. Поэтому воспитание должно быть мягким и терпеливым.

Как всегда, Гершко берет на себя дополнительные обязательства, но из его стиля исчезло самоуничижение. Впервые он «в высшей степени доволен» собой. Шумный ассимилированный город, один из центров еврейского просвещения не позволит «остаться самоучкой».