Образ Иуды — от средневековых миниатюр к современным карикатурам.

Доктор искусствоведения, руководитель отделения еврейского искусства в университете Бар-Илан Илья Родов приехал в Москву по приглашению проекта «Эшколот» и прочитал три лекции. Первая была посвящена ивриту в творчестве художников итальянского Возрождения.

Проект «Эшколот» совместно с центром «Сэфер» и Польским культурным центром организовали компаративный музыкально-танцевальный вечер, посвященный еврейско-польским культурным контактам.

По приглашению проекта «Эшколот» литературовед из Франции, выпускник парижской École Normale Supérieure, а теперь преподаватель СПбГУ Арно Бикар прочел лекцию об идишских текстах эпохи Ренессанса.

Израильский историк искусства, художественный критик и специалист по европейской живописи Александр Мишори открыл шестой сезон проекта «Эшколот» мини-циклом из трех лекций: об истории еврейской калиграфии, об образе покоренной Иудеи в еврейской иконографии и о путешествии художников-прерафаэлитов на Святую землю.

Книги, которые оживляют город. Погромы, без которых не существовало бы целого государства. Языки, которые воюют до сих пор. Фестиваль медленного чтения — 5.

Когда Шехтер увидел один из этих обрывков, он изменился в лице, схватил его и выбежал из дома.

Главное в ПтихАрте — не достижение цели, а сам процесс движения. И изящество походки, конечно.

Вольфсон — автор многих книг, одна из которых — о поэтике, мистике и эротизме в каббале — получила премию National Jewish Book Award, а другая — о любавичском мессианизме — стала скандально известной.

К четвертому фестивалю медленного чтения организаторы наконец-то решились отъехать от столицы на ощутимое расстояние: фестиваль состоялся в Питере и получил название «От папируса до самиздата». На этот раз главная идея мероприятия была в том, чтобы не только прочитать и понять Слово, но и материализовать его.

На «Параллелях» читали не только еврейские книги. Концепция третьего Фестиваля была компаративной — насколько простой, настолько же удачной.

Кому на самом деле освещает путь статуя Свободы, что у нее общего с евреями и на какой библейский персонаж более всего походит эта железная леди, рассказывает философ Даниэль Маром.

Мы поднялись в заоблачные выси, взлетели, воспарили — и выяснили, как обстоит дело с кошерной едой на высоте больше 10000 метров.

Этим летом проект «Эшколот» задался вопросом «Что может быть лучше чтения?» и выяснил эмпирически, что лучше просто чтения может быть только чтение и пение.

Если в остаток этого лета вы собираетесь попасть в Крым, запланируйте поход в Чуфут-Кале и непременно избегайте экскурсоводов и туристов.

Роману Гершуни, Боруху Горину и Михаилу Амаеву мы задали несколько вопросов в надежде понять, почему вдруг еврейская кухня в Москве стала такой популярной и что ее ждет в будущем.

Известно, что в Пасхальной Агаде говорится о четырех сыновьях. Первый «мудрец», второй «злодей», третий «простак», четвертый — «дурак», не умеет даже задавать вопросы (чтобы спросить что-либо о Торе, надо знать Тору). В XX веке появилась шутка, мол, большинство современных евреев — это пятый сын, который во время Пасхального седера сидит в кино. Агада Джонатана Фоера, если продолжить ряд, — это Агада для шестого сына, который пришел из кино на Седер.

«Хаус» закончился, но я уверена (чтоб мне загнуться от волчанки): на его место придет новый Хаус. Может, в новом воплощении он будет без костыля или вообще женщиной. Но он обязательно будет, ведь людям так нужен кто-то, чтобы бороться за них со смертью. И еще больше — с бессмертием.