Моя психологиня говорит, что я должен найти себя. Это всего лишь третья наша встреча, а она уже меня оскорбляет, как будто мы давно знакомы. Под конец она спросила, как проходит мой типичный вечер. Хороший вопрос. Я пытаюсь вспомнить. «Когда ребенок ложится спать, мы с женой смотрим телевизор. С тех пор как начались события в Газе - в основном новости. И я скачу по новостным каналам. Через полчаса жена не выдерживает и уходит читать. А я дальше слежу за сводками и в какой-то момент засыпаю перед телевизором или начинаю плакать. Зависит от того, сколько убитых». — «А есть другие способы провести вечер, кроме как плакать или спать перед телевизором?» - спрашивает терапевт. «Я играю с трехлетним сыном, - без запинки отвечаю я. — Мне это очень нравится». «Опиши мне вашу любимую игру», - просит терапевт. «Я лежу на ковре в детской. А он стоит на кровати и бросает на меня разные вещи. Обычно мягкие, типа подушек, но иногда может удивить паровозом или фонариком, и тогда я прекращаю игру и ругаюсь. Когда в тебя кидают паровозом, это может быть очень больно».

Она ничего не говорит, только кивает. Чувствуется, что она недовольна.

Мой агент считает, что я должен написать еще одну книгу, желательно роман. Если можно, с любовной историей и чтобы там как-то затрагивался рост исламского фундаментализма. «С последней книги прошло уже семь лет, - говорит агент. — У нас в издательстве куча авторов, которые выпускают книгу раз в два года. Лентяи — раз в три года. Но семь лет — это как? Скажи, куда ты деваешь время?» «Я все время смотрю новости по телевизору, - оправдываюсь я. — И играю с ребенком». «Это не причина, - говорит он, - выброси телевизор, найми бебиситтеров. И давай пиши, пиши, пиши, пиши!» «Я не могу выбросить телевизор, - говорю я, - там, снаружи, война, я обязан знать, что происходит. А что касается бебиситтеров, ничего не выйдет. Он будет бросать в них вещи. Им это не понравится…» «Жалкие отговорки! - перебивает он, - выходи из бункера. Я хочу, чтобы ты начал писать, писать, писать. Я, знаешь ли, работаю с писателями, а не с производителями отмазок».

Девушка из телемаркетинга говорит, что я должен подключить себе канал «Эго», особый кабельный канал только для мужчин. Она ловит меня, когда я прихожу забрать ребенка. «Нет, спасибо», - говорю я, открывая железные ворота детского сада. У нее приятный голос, такой ранимый. Неудобно ей отказывать. «Но вы еще не слышали, какие увлекательные программы идут на этом канале, - упрямится она. - Формула-1!» - «Простите», - я хочу закончить разговор. «Тайский бокс!» - не сдается девушка. «Мне вот прямо сейчас надо идти на важную встречу, - вру я. — Я вынужден повесить трубку». «Порно по ночам?» - она почти умоляет.
Кажется, я умудрился и ее разочаровать.

Мой сын говорит, что мне нужен еще один ребенок. «Папа, я скажу тебе секрет, - шепчет он по дороге домой. - В мамином толстом животе — ребеночек». «Нет-нет, - поправляю я его, - в мамином толстом животе — много пиццы, суси и мороженого, но никаких детей нет». Он плачет. «Я хочу, чтобы папа принес мне младенчика! Хочу, хочу, хочу!» «Зачем он тебе? — спрашиваю я. — Младенцы все время плачут и оставляют в пеленках вонючие какашки». «Я хочу, чтобы плакали, - говорит он, - я хочу, чтобы какашки!» «Как ты смотришь на то, чтобы пойти домой, - предлагаю я, - а там папа ляжет на ковер, и мы будем играть в бросание вещей?»

Ночью по телевизору показывают врача из Газы, который потерял троих детей. Я снова плачу. Жена в другой комнате читает книгу об айенгар-йоге. У жены есть эта самая йога, от которой она становится гибкой и спокойной. А у меня — выпуски новостей. Они меня успокаивают примерно как нефти выпить. Если бы я сделал, как хочет мой агент, я бы сейчас писал книгу, желательно роман. Если бы повелся на слова девушки из телемаркетинга, я бы сейчас посмотрел тайский бокс. Если бы послушался сына, был бы сейчас в постели и пытался сделать ему брата. Но нет. Две арабские партии объявлены недемократическими и не допущены к выборам в Кнессет. Муж ударил жену молотком и выпрыгнул из окна четвертого этажа. Несмотря на прекращение огня, было зафиксировано несколько вооруженных инцидентов. Я чувствую, как глаза у меня закрываются.

Январь 2009

Блоги о войне в Газе
Дайте другой глобус
Ярость благородная