Лучшие истории на тему «Как я тайком читал взрослые книжки»

***
В 13 лет я вытребовала читать «Декамерон». Поскольку я знала, что книжка крайне развратная, то решила, что в самом начале под названием чумы фигурирует сифилис, и издавала такие вопли восторга, что мама решила, что уж как-то больно много для меня неприличностей, и изъяла «Декамерон» взад. Так что я дальше совершенно невинного чумного введения и не добралась. И когда спустя 2 года я читала Боккаччо совсем уж легально, для меня самым большим потрясением было, что это не сифилис, а действительно чума.

Написала Евгения Риц

***
В моем детстве дома было очень много книг и очень много мебели, и во всей этой мебели тоже были книги. То есть: книги в прихожей во всех шкафах, на приставных полках, диване, антресолях; в комнате — в моем столе, над столом, над кроватью, под кроватью, в тумбочке и далее везде. Ну, и самые интересные я, конечно, отыскала под потолком в коридоре. Приходилось вставать на стул, на котором стоял еще стул, и подцеплять край зеленой глянцевой обложки — это были книги серии «Библиотека любовного романа» или что-то вроде этого. Самый ценный экземпляр — роман Сьюзан Жаклин «Долина кукол». Нужно было открыть на странице, которую я помнила наизусть, и там, и там… Точно не помню, в общем. Но во всех подробностях она лежит на кровати, раскинув ноги, трепещет, конечно, а он ее этосамое, и весь он какой-то невероятно большой (и весь, и в частности), и вообще, она, кажется, была девственницей до сих пор, а потом она плачет, а он уходит, мудак. Все, что написано до этого момента и после, я, разумеется, так и не прочла.

Написала Ксения Буржская

***

…Папа внезапно пересказал мне по дороге в садик «Гамлета». Мне очень понравилось, и я решил эту книгу прочитать. Но там явно все время кого-то убивали, а еще была какая-то страстная семейная история с изменами. Словом, я почему-то решил, что читать «Гамлета» мне запретят. Полез на специальную лесенку, очень тихо, нашел книжку, но спускаться побоялся: решил, что засекут. И так, стоя на табуреточке, всего «Гамлета» и прочитал. Был очень разочарован: интересующие меня истории с изменами и кровищей оказались разбавлены какими-то мутными разговорами. Словом, усилие показалось мне напрасным. Но ночью меня замучила совесть. Я пришел к папе в слезах и сказал: «Папа, я прочитал “Гамлета”!» Папе, конечно, не приходило в голову, что я рыдаю от раскаяния: он решил, что я страшно напуган произведением Шекспира. Не знаю, почему он выбрал именно эту стратегию, но он начал обнимать меня и говорить: «Сыночек, она выплыла!»
Объясняться я не стал и долго жил с грузом запятнанной совести.

Рассказал С. К.

***
…Родители рассудили, что от ребенка все всегда прячут на верхние полки, а я очень умный; значит, я все буду искать на верхних полках. Поэтому они все невинное положили на верхние полки, а «Любовника леди Чаттерлей», «Интердевочку» и еще что-то — на нижние. Я сообразил, что они попытаются меня надуть, и при них делал вид, что тайком лазаю на верхние полки, а сам все искал на нижних. Тогда они тайком переложили все на верхние полки, а на нижние положили какую-то белиберду. Я стал делать вид, что по-прежнему делаю вид, что ищу книги на верхних, хотя сам читаю на нижних, а сам все читал на верхних. Тут мы запутались и плюнули на это все, и я читал, что хотел.

Рассказал Ю. Г.

***
…Мой папа был врачом. Поэтому от меня не прятали художественную литературу, а прятали книжки по патологии и гинекологии в специальный, закрытый на ключ шкаф. Ключ лежал на шкафу, я его доставал, вынимал книги и рассматривал картинки. Я был совершенно заворожен этими картинками. Но очень боялся, что книжки отберут. Поэтому я все перерисовывал. Рисовал я очень хорошо, вернее, копировал очень хорошо. Альбомы прятал под кровать. Неправильное предлежание с поворотом на ножку, открытый массаж сердца, гангрена. В какой-то момент я вошел в комнату посреди уборки и увидел, как мама стоит с открытым ртом и смотрит на мои рисунки. Я замер. Мама тоже замерла. А потом прошла мимо меня чеканным шагом, достала со шкафа ключ, положила в шкаф мои альбомы, заперла и вернула ключ на то же место. И мы оба сделали вид, что ничего не заметили. Так я и продолжал этим шкафом пользоваться аж до Первого Меда.

Рассказал Андрей

***
Мне было лет 13, когда я достала с верха шкафа и прочитала «Эдичку». Я, конечно, читала его ночью или в отсутствие родителей, понимая, что за это может перепасть. Но и сейчас не жалею о совершенном правонарушении, поскольку, как отмечала уже какая-то известная медиаперсона, «Эдичка» — очень авторитетное руководство по минету для начинающих.

Написала Вероника Гудкова

***
Книжки в нашем доме никогда не прятались — наверно, мои родители придерживались мнения, что в произведениях классиков ничего безнравственного быть просто не может. И правда — ну что безнравственного и недостойного могут написать, например, Пушкин, или там Чехов, или Бунин? И даже «Тысяча и одна ночь» стояла на полке в открытом доступе. Читала я много и с удовольствием и обычно перед тем, как взять что-то, спрашивала у папы совета. Мой умный папа откуда-то знал, что именно должно быть мне интересно, и безошибочно указывал мне книгу. Так я прочла всю «Библиотеку приключений» и познакомилась с большинством бестселлеров мировой литературы. Зияющая дырка в книжном ряду безошибочно указывала родителям, что именно «глотает» на диване их дочь.
А наверху — на самом верху, в прихожей, где-то под потолком — стояла Малая советская энциклопедия. Вот туда-то в свои 12-13 лет я и залезала с помощью стремянки, чтобы восполнить пробелы в половом воспитании и почитать про половые акты, гениталии, роды и прочие волнующие мой пубертатный мозг моменты. А родители? Родителям я говорила, что мне необходимо посмотреть что-то по географии или истории. До сих пор не знаю, верили ли они.

Написала Ольга Тортунова

***

Годам этак к 13-14 я уже успела посмотреть по кабельному ТВ всю доступную на тот момент эротику и порнографию (тогда никто на нашем кабельном канале особо не понимал разницы между тем и другим). Когда ко мне попала книга под названием «Декамерон» и я ее стала читать, я поняла, что такое «сильно раскрученный бренд».

Написала Татьяна Козлова

***
Как-то раз, спасаясь от узбекской жары и необходимости помогать по дому, я читала рассказ из взятого наобум оранжево-красного томика про старика, у которого дико болело ухо; и он, собравшись к доктору и, заплатив за проезд в дилижансе, рассказал попутчикам не тронувшегося еще с места дилижанса о своей беде, и кто-то из них влил в его ухо уксус…В этот момент в комнату вошла наша гостья и, увидев в моих руках оранжевый томик, тут же позвала мою маму, громко вереща: «Посмотрите на нее, она читает Мопассана!». Лет мне было 11-12, чем знаменит Мопассан, я не знала. <…> Тем не менее я тут же поделилась с братом новой информацией, и все 7 томов были прочитаны нами с невероятной скоростью и интересом.

Написала П. Ф.

***
Очень я хотела книжку Носова в детстве — «Живая шляпа», «Мишкина каша», вот это вот все. Слезно просила. Но как-то не довелось. А скоро день рождения, 10 лет. Попросила бабушку. Она и купила. Набокова. «Лолиту», конечно же. Прочла, чего там.

Написала Елена Пепел

***
Лет в 8 сын пришел с прогулки и радостно сказал: «Я такую книгу нашел на книжном развале, дайте 50 рублей». Деньги дали, сын принес «Самоучитель игры в преферанс». Решили, что ребенок не пропадет.

Написала Olga Ustinova

***
Мне не запрещали читать ничего и ничего не прятали, видимо, понимая, что доберусь я все равно. Но, во-первых, мне безрезультатно пытались запретить читать в ванне, потому что я регулярно топила в ней дедову коллекцию фантастики. Ну и когда мама обнаружила, что мне 12 лет и я с интересом читаю все ту же, ох, «Лолиту», то очень вежливо попросила не давать ее подружке-сверстнице, иначе уже ее мама моей маме оторвет голову.

Написала Lala Milimani

***
В поисках денежных заначек, грешен, нашел задвинутую томами Драйзера, плашмя у стенки полки «Это я, Эдичка» Лимонова. Мой мир 11-летнего ребенка уже не был прежним, да и на отца, к слову, я уже смотрел по-другому.

Написал Александр Смыслов

***
Ничего не прятали, все читала. <…> Начались эти «взрослые» книжки, когда в 13 лет я угодила в больницу на месяц почти, и добрая мама, которая всегда мне подсовывала книжки, принесла полный комплект «Анжелики». Я, конечно, офигела. И углубилась. Социум не простил мне игнора и требовал коммуникации. За это я им соврала, что видела (!) видеомагнитофон в гостях.

Написала Natacha Landes

***
Читала «Декамерон», когда мамы не было дома. Мне это казалось таким криминальным, что даже оставаясь одна, я забиралась под стол, чтоб это запретное почитать.

Написала Елена Ткаченко

***

У меня истории про понимание. Мое чтение родители перестали контролировать лет в 9, когда я стала читать с такой скоростью, что уследить было почти невозможно. Но читала я в основном детско-подростковые книжки, приключения, фантастику, про зверей и классику — в общем, то, что и положено читать детям. Когда мне было 11, мой дед, физик-теоретик, работавший с Капицей и Ландау, обратил внимание на мой интерес к чтению. И спросил у меня, читала ли я «Петербург» Белого и «Бесов» Достоевского. Я, к стыду своему, конечно не читала. Дед всплеснул руками и вручил мне два тома — больших, в красивых переплетах и с ятями. Я честно прочитала и то и другое. «Бесы» мне даже понравились, но вот в «Петербурге» я вообще не поняла, что происходит и о чем речь, прямо ни в зуб ногой. Но была горда собой безмерно.
Следующая история произошла нежном 12-летнем возрасте. В поисках, чем бы поживиться, я открыла очень интересную полку в шкафу — не верхнюю и не нижнюю, а вполне себе в середине. И нашла там «Раскрашенную птицу» Ежи Косински, Буковски и «Лолиту». Все это взяла себе и унесла в логово. Потом ходила по дому и, не скрываясь, читала. Мама вечером посмотрела на обложку книги в руках дочери, на меня, на обложку, на меня, на обложку. И решила, что даже ее либерализму есть предел. Попыталась запретить и отобрать, превышая комфортный для меня уровень децибел. Я устроила акцию протеста и со слезами на глазах требовала полной свободы и доверия. Папа, который обожал меня, но не любил ультразвук, самоустранился. К счастью, вмешался старший брат (19 лет). Он внимательно выслушал меня, маму и веско, по-мужски заявил: «Пусть читает, что хочет». Потом добавил: «Все равно же не поймет ничего». И с тех пор я читала совсем бесконтрольно все, а мама не присматривалась на всякий случай к обложкам. У меня же брат потом спросил, что я вынесла из прочитанного, и так завелась наша с ним традиция обсуждать книги, и в последующие пару лет вместе с братом я перечитала прочего Набокова, Кортасара, Маркеса, Борхеса, зачем-то Кастанеду, Фолкнера, Хемингуэя, Сэлинджера, Фитцджеральда, Гессе и что только не. Поняла, правда, не все, но было очень интересно.
P. S. И они потом еще удивлялись, как в семье врачей, инженеров и физиков появился филолог!

Написала Вера Юдинцева

***
Я пошел в школу в 5 лет (так получилось), а читать умел с трех. Я не хвастаюсь, просто это для истории имеет значение. И вот на каникулах вздумалось мне прочитать «Евгения Онегина». А папа меня очень сильно отговаривал. И вот именно то, что он отговаривал, и привело к обратному эффекту, причем я ожидал, что из этой книги я почерпну какие-то тайные и весьма важные знания о «взрослой» жизни. Нет, не секс, об этом я тогда и не думал, просто некое сокровенное знание внутренних пружин… Как же разочаровала меня эта книга!

Написал Michail Scherb

***
У нас ничего не прятали. Только однажды, когда мне было лет 12, отец, глядя как я беру с полки «Двух капитанов» Каверина, спросил: «А тебе не рано это читать?»
Я (одолевшая к этому возрасту и Золя с Мопассаном, и Светония) была настолько потрясена этим вопросом, что молча поставила книгу обратно и несколько лет еще «Двух капитанов» не читала.

Написала Наталья Резанова

***
Мама собирается в магазин. В обувном выбросили, скажем, югославские сапоги. Там очередь с огромным хвостом. Мама собирается за сапогами и хочет взять меня с собой. Тогда она сможет встать в очередь сама, а меня поставить человек на десять позже, и, ура, нам удастся купить две пары сапог. Я идти не хочу, в очереди нужно будет стоять не час и не два. Мама говорит: «Возьми с собой книгу». «Точно, потолще!» — думаю я. Чуть ли не самая толстая книга в доме — Библия. Шикарная, таинственная. Зеленый переплет, золотые буквы. И Ветхий, и Новый Завет, и что-то там еще. Папа все время читает, а я взяла один раз, ничего не поняла. Вот, думаю, как раз в очереди разберусь. Там ничего другого мне не останется делать, как разобраться. Книгу вынести мне не дали. Мама что-то лепетала про то, что слишком толстая. Я сопротивлялась. Папа сказал, что дома читать можно, а на улице нельзя, и вообще, лучше не надо никому рассказывать и показывать. Я помню, что мне было это все страшно и непонятно, почему же дома можно, но говорить об этом нельзя. Жутко даже было.

Написала Искра Мурашковская

***
Мою бабушку в пять лет застукали за чтением Мопассана. На вопрос «Торочка, что ты поняла?» бабушка гордо ответила: «Все!»

Написала Ольга Виниковецкая

***

В 4-м классе учительница русского языка тайком в библиотеке брала мне (якобы для себя) «Графиню де Монсоро» и «Сорок пять».

Написала Ирина Пигулевская

***
На каком-то этапе меня перестали удовлетворять намеки и эвфемизмы художественной литературы, и я украл в детско-юношеской библиотеке справочник по сексологии и спрятал его за ковром. <…> Справочник был какого-то очень медицинско-педагогического толка и посвящен в основном нарушениям и девиациям полового развития. Это было намного больше, чем я хотел знать.

Написал Pawel Portnoy

***
Моему другу Лене Розенблату запретила мама читать «Три товарища» Ремарка. Она сказала, что это пустая книга про алкоголиков. Тогда я отвел его в подвал, где при свече прочел ему стихотворение про малюток-медоваров и вересковый мед. Я сказал ему, что это запрещенное стихотворение. Он расплакался и ночью не мог уснуть.

Написал Борис Бергер

***
Нашли в деревне на чердаке папины студенческие «Акушерство» и «Гинекологию» и тайно таскали их на конец огорода. Прятались за поленницей и изучали картинки.

Написала Оля Михайлова

***
Нет, книжки от меня никогда не прятали. Не без некоторых на то оснований, полагаю, что в нежном возрасте, несмотря на ранний навык чтения, был я настолько бестолков, что не было необходимости создавать нездоровый ажиотаж вокруг того, что само мимо проскочит, как по маслу. Помню, как-то отец застал меня за чтением «Ивана» Богомолова и спросил (о, это был контрольный выстрел в голову!), понял ли я, кто такой на самом деле — Иван. И я уверенно произнес следующий текст: «Да, понял! Это был “вник” подполковника Грязнова!» Отец выпал в осадок, конечно. Тут надобно понимать, что я уверенно опирался на следующую цитату: «Это “вник” подполковника Грязнова привилось не только в нашей дивизии, но и в штабе…»

Написал Михаил Пучковский

***
Родители — юристы. Было чем поживиться.

Написала Alice Yavor

***
В возрасте примерно 9 лет у бабушки в Ставрополе на полках нашел полное собрание «Тысяча и одной ночи». Прочитал все, мало что понял. Но запомнил, что когда восточные влюбленные оставались вдвоем, они хватались за фрукты и музыкальные инструменты. С тех пор секс по-восточному воспринимался как что-то суперсложное, для чего нужно было обложиться фруктами, флейтами, дудками, жемчужинами…

Написал Антон Моисеев

***
Солженицына на папиросной бумаге папочка дал мне сам в торжественной обстановке.

Написала Галина Еременко

***
Мама старательно отбивалась от знакомой библиотекарши, которая утверждала, что любимая «Джейн Эйр» пробуждает в неокрепших душах неправильные чувства.

Написала Vera Buffin

***
Родители ничего не прятали, кроме одной книги со страшным названием «Медицинская сексопатология»: она хранилась на верхней полке антресолей книжного шкафа. Наверное, ничего другого, связанного с сексом, в СССР не издавали. Читала я, стоя на стуле около этого шкафа. До сих помню историю про одного мужчину, который в юности закрывался в ванной и мастурбировал под звуки льющейся воды, чтобы его родители думали, что он душ принимает. И потом, когда он вырос и женился, должен был включать кран, когда шел в постель к жене.

Написала Юлия Гельман

***
Помню, в третьем классе, на урок внеклассного чтения нужно было принести книгу, которую читаешь дома. Я пришла и гордо плюхнула на парту «Как закалялась сталь». Это был понт чистейшей воды, достигший своей цели: у учительницы округлились глаза. Была предпринята и попытка подтянуть содержание к форме — честно открыла, прочла несколько страниц, захлопнула и уж никогда не возвращалась к этой книге.

Написала Евгения Елезова

***
Однажды я купила за 50 коп. книжку на идише, бабушки подняли большой шум. Что вот не надо этого вот, разве нет других каких-то интересных вещей? А это опасно (они так и говорили). Понятно, что я ее потом читала с большим рвением.

Написала Елена Максимова

***
На первом курсе принесла домой книжку «Радость секса», в переводе. <…> Застала маму читающей и пугливо оглядывающейся.

Написала Marina Feygelman

***
От меня прятали «Опасные связи». Зачем, до сих пор не понимаю. В силу полной незамутненности ума ничего неприличного я там так и не увидела.

Написала Татьяна Полякова

***
У нас была «Яма». Благодаря ей (и словарю иностранных слов) умею читать книги с шести лет. «Яму» прочли все мои одноклассники классе во втором, не позднее.

Написала Angelina Danilenko

***
У меня была жгучая зависть в детстве к библиотеке подруги: там были просто нескончаемые книжные богатства. <…> Я мечтала, что если дом моей подруги загорится (??!!), я буду спасать книги, и у меня сердце заходилось от тревоги и опасности.

Написала Дина Богомазова

***
Соседские девочки раздобыли «Тысяча и одну ночь». Мы читали, сидя на сеновале, только фрагменты, отчеркнутые желтым карандашом. Поскольку это были сказки, то и пикантности воспринимались как дикая фантазия автора.

Написала Elena Povar

***
В детстве я нашла великолепную книгу о душевных болезнях. В частности, о шизофрении. С тех пор я каждый день отыскивала у себя новые симптомы этого завораживающего недуга. Еще бы! Мне казалось, что это элитарная болезнь, которой угольщики и простые рабочие совсем не в состоянии заболеть.

Написала Елена Куховар

***
У нас никогда никакие книжки не прятались, ни в каком возрасте, я могла читать все, что было дома и что попадало в дом из вне, даже, прости Господи, Игорь Семенович Кон с картинками и без оных стоял на полке «в общаке», а периодически просто валялся на столе и был, пожалуй, одним из пуританских авторов. Чего я только не поначиталась… Это был конец 80-х — самое начало 90-х. Приятным в этом прочтении было отсутствие «экзамена», никто никогда не интересовался, что я усвоила из прочитанного, видимо, во избежание взаимного смущения.

Написала Elena Misyautova

***
Библиотекарши каждый раз сильно сомневались, можно ли мне выдать то, что я насобирала по полкам. <…> Помню, мне отказывали в выдаче «Замка Броуди», отвоевала, прочитала, скисла… Мрачно и уныло, а грехопадение дочери главного героя прям совсем без фантазии изложено. Что библиотекарша так яростно пыталась скрыть? Или, может, эпизод с суицидом другой дочери казался ей травмоопасным для ребенка?..

Написала Elena Misyautova

***
Не помню, чтобы мама что-то прятала. <…> «Репортаж с петлей на шее» — до него добралась лет в 7 и не смогла дочитать, так страшно было. Потом только в 10 смогла взяться и все-таки дочитать. Оба раза по неделе примерно сны снились страшные, да и вообще — почти не могла спать.

Написала Алена Кириллина

***
У дедушки был старинный стеклянный шкаф, но одно из стеклышек вынималось, и можно было книжки вытаскивать. Там прятался и Мопассан, и «Анатомия». А толстенную книгу по гинекологии я во втором классе принесла в школу. Родители узнали, был скандал, меня уверяли, что я ничего из гинекологии не поняла. Защищаясь, я рассказала в подробностях процесс родов. Не перепутала даже «роженица» и «родильница», которыми называют женщин в разные периоды родов, только фаллопиевы трубы у меня превратились в «фалофановые», наверное, по аналогии с целлофановыми. Исчерпав все аргументы, родители услали меня спать. Уже засыпая, я слышала, как мама говорила: «Если бы кто-то из моих студентов так ответил на экзамене, я бы была самым счастливым преподавателем!»

Написала Irina Nisina

***
Однажды забыла убрать в шкаф книги, когда мама вернулась. Она поднимает одну и спрашивает: «А это что такое?» Я, честно: «А, я начала, мне не понравилось, тоска». Мама — отчиму: «Слышишь, ей “История моей жизни” Казановы тоской показалась!» С тех пор, когда все уходили, читала Казанову и все ждала, где будет обещанный разврат его жизни. До сих пор не знаю, есть ли он там.

Написала Tatiana Golovkina

***
Мне было семь лет, читала сама я с четырех. Мы гуляли в Коломенском: мама-искусствовед, я и мамин бойфренд. Мама почему-то рассказывала про шабаш (а, ну да, полнолуние было), уже позже я поняла, что она очень вольно пересказывала «Мастера и Маргариту». Я очень заинтересовалась! Мама пообещала найти книжку про шабаши. Через три дня я обнаружила (мама как раз съезжалась с бойфрендом и собирала по квартире, с которой мы уезжаем, свои книги) на виду «Молот ведьм» в мягкой обложке. Разумеется, я решила, что я книжку про шабаши я отлично нашла без мамы. Прочла за три дня, пришла делиться впечатлениями. «МиМ» мне выдали только через 2 года и, конечно, туса у Воланда после откровений Шпренгера и Инститориса не очень-то меня впечатлила.

Написала Надя Менделевич

***
Мне папа вслух читал «Гаргантюа и Пантагрюэль» (с характерными для его поколения отчетливыми «что» вместо «што»), и как-то после этого в голову не приходило искать «запретные книги».

Написала Катя Шольц

***
Я начинала читать с «Медицинской энциклопедии». И рассказывала маме, что такое аборт.

Написала Ольга Шульман

***
А у меня сейчас (!) возник вопрос: а откуда мы знали, что эти вещи «стыдные»? Семейные страсти, измены, любовник, «Интердевочка»? Со мной об этом точно не говорили.

Написала Helen Fartysheva

Чтобы не пропускать посты, в которых мы собираем истории и воспоминания, давайте дружить в FB. Мы — Букник.