Чего только не узнаешь от умудренных постоянным присутствием вечности жителей Святого града Иерусалима! Иногда кажется, что все самое важное в истории человечества и уж, безусловно, самое интересное происходило именно здесь. Старожилы исторических столичных кварталов — Рехавии и Нахлаот, Ромемы и Геулы, Меа Шеарим и Катамонов — могут поведать вам столько захватывающих происшествий, что на их изложение не хватит не только нескольких звездных вечеров, вроде тех, что случились на хуторе близ Диканьки, но даже и тысячи и одной ночи. Тут впору вести речь об океане сказаний. Иерусалимские истории — бездонный колодезь, неисчерпаемая сокровищница — только успевай записывать да переводить на все языки мира…

Перед тобой, читатель, доподлинная история о первом ограблении банка в Земле Израиля. В этой истории есть все, что требуется остросюжетной гангстерской драме. Ее отличает суровая правдивость шекспировской хроники и украшает сцена на балконе, способная оживить современное гротесковое прочтение шекспировской трагедии.

Какому же банку принадлежит первородство? Отделению банка «Яаков Йефет» на улице Рамбан в столичном квартале Рехавия, снимавшему помещение на первом этаже в здании страховой компании «Мигдаль». Сегодня в этом доме тоже располагается банк, причем не какой-нибудь, а крупнейший в Израиле Банк Леуми. Сколько раз грабили его, старожилы Рехавии не упомнят.

Итак, в 11 часов утра 21 августа 1940 года в банк «Йефет» вошел молодой посетитель и попросил разменять ему купюру в один палестинский фунт, сославшись на то, что в соседнем кафе «Рехавия» нет мелочи на сдачу. Его задачей было проследить, чтобы в банке не оказалось других посетителей. Получив желаемое, он вышел, но тут же вошел снова, вооруженный палкой. Вместе с ним вошли еще двое, с пистолетами в руках. На сей раз все трое были в масках. Они повесили на входную дверь табличку «Банк закрыт в связи с трауром» и заперли ее изнутри. Директор отделения доктор Вольф и кассирша под дулами пистолетов выдали налетчикам все имевшиеся в наличии, по тем временам немалые, деньги: 709 фунтов и 500 милей. (Заметим в скобках, что неделей раньше газета «Гаарец» опубликовала статью, объяснявшую, как холостяк в Эрец-Исраэль может, не роскошествуя, прожить месяц на 3 фунта.) Получив деньги, молодые люди залепили директору и кассирше рты лейкопластырем, связали им руки и заперли в задней комнате. После чего вышли через парадный вход.

Но тут на балкон дома вышла теща доктора Вольфа, жившая в квартире второго этажа. Ее чуткое ухо уловило какие-то странные звуки, некую резкую смену немецких приглушенно-вежливых «зер геертер герр доктор» и «гнедиге фройляйн» на гортанно-варварские азиатские угрозы. Почтенная дама стала громогласно взывать с балкона о помощи. Напротив банка, на веранде кафе «Рехавия», согласно раз и навсегда заведенному порядку, сидели за утренним кофе почтенные жительницы квартала. Вряд ли можно было ожидать от них молниеносной помощи. Скорее всего, они были полны немого недоумения и даже сдержанного негодования в связи с неприличным поведением престарелой матушки фрау доктор Вольф, столь внезапно нарушившей покой чинного квартала. Однако за кафе, там, где сейчас расположен общественный парк (собакам вход запрещен!) с заменяющим обычный асфальт мягким синтетическим покрытием экологически дружественного грязно-зеленого цвета и горкой, а также киоск с жирафом на крыше, находились теннисные корты. И на них в это время уже перекидывались мячиками несколько молодых спортивных «новых евреев». Они услышали крики с балкона и немедленно бросились в погоню за грабителями. Двое злоумышленников, один с незаряженным пистолетом и другой с палкой, были вскоре схвачены. Но третьему удалось скрыться в направлении долины Креста и унести с собой мешок с деньгами.

Кто-то позвонил в полицию с первым в истории сообщением об ограблении банка в Святом городе. Основным занятием полицейских в то время были поиски нелегальных иммигрантов и решение менее значительных проблем. (За день до описываемых событий стражи порядка были вовлечены в грандиозный конфликт между монахами и монашками на Русском подворье, непосредственно под носом у располагавшейся там же полиции, по поводу шкафа, внезапно перекочевавшего из кельи монахини в келью монаха.) Полицейские тотчас прибыли на место преступления, освободили доктора Вольфа и кассиршу, сняли показания и вернулись на станцию. Банк, как выяснилось, был полностью застрахован в той самой страховой компании «Мигдаль», у которой он снимал помещение, и вкладам клиентов ничто не угрожало. Излишне добавлять, что теща директора превратилась из эксцентричной нарушительницы покоя в героя дня и гордость квартала. Но что же стояло за этим дерзким ограблением?

В июне 1940 года распалась подпольная национальная боевая организация «Эцель». Знаменитый Яир (Авраам Штерн) со товарищи создал альтернативную группу «ЛЕХИ». Официальный историк движения Давид Нив пишет о том, что «“Эцель” страдал от острой нехватки средств и позволил себе совершить два налета, чтобы поправить дела, положение которых угрожало самому его существованию. И на трех членов организации была возложена задача экспроприации банка “Йефет” в квартале Рехавия». Всем было понятно, что именно люди «Эцеля» стоят за этим ограблением, но полиция получила указание свыше представить это дело в суде как обычное уголовное преступление, ни словом не упоминая ни в одном документе факт принадлежности двух арестованных налетчиков, Рафаэля Сабана и Симхи Рипса, к боевой организации. Видимо, британские мандатные власти не были заинтересованы в придании этому делу сколько-нибудь романтической и героической окраски.

Огласка принадлежности грабителей к боевому подполью пришла со стороны конкурировавшей Хаганы, не замедлившей выступить с соответствующим заявлением. «Эцель» старался запугать всех, кто пытался вставлять палки в колеса национальному вооруженному сопротивлению и налетам, по доброй русской традиции именовавшимся в организации «экспроприациями», сокращенно — «эксами». Строительный подрядчик Шимон Дискин, ранее поддерживавший «Эцель», жаловался, что подпольщики «экспроприировали» с его склада «не только большой запас пороха, но и люстры». И тут, увы, наша история принимает действительно печальную окраску. Кассирша, свидетельствовавшая на суде против двух пойманных подпольщиков, жестоко поплатилась за свое свидетельство — «неизвестные» плеснули ей в лицо серной кислотой. Тут же по городу была распространена листовка, подписанная штабом Нэеманей Ха-ишув (одно из наименований Хаганы): «Кассирша банка “Йефет”, ограбленная этими бездушными существами, пала их жертвой, исполняя свой гражданский долг, правдиво свидетельствуя перед судом. Они подло нанесли тяжелую травму молодой еврейке, чтобы вселить ужас в сердца всех тех, кто смеет возмущаться этими губителями-разрушителями!»

Как уже говорилось, с точки зрения полиции, это было обычное уголовное дело. На протяжении долгого времени стражи закона продолжали безуспешно искать в каждой выезжавшей из Иерусалима машине похищенные из банка деньги и третьего налетчика. Двое задержанных предстали перед мировым судьей Цукерманом. Полицейский И. Мизрахи показал под присягой, что имеет неопровержимые доказательства того, что двое обвиняемых совместно с отсутствующим третьим лицом 21 августа совершили ограбление банка на сумму в 709 палестинских фунтов и 500 милей, причем у одного из них обнаружен незаконный пистолет. Один из обвиняемых заявил судье, что ему нечего сказать, а второй попросил свидания с адвокатом. В конце концов Рафаэль Сабан был приговорен к четырем годам, а не имевший огнестрельного оружия Симха Рипс — к двум годам тюремного заключения.

Впоследствии руководивший «операцией» Сабан утверждал, что она «провалилась из-за чрезмерного волнения участников». Провал состоял не только в том, что двое из троих налетчиков были арестованы, но также и в волне резко отрицательных реакций — и со стороны Хаганы, и в первую очередь со стороны ревизионистской партии и гражданских лиц. «Эцель» заявил, что «сердце не может отказаться от железа. Оно необходимо ему как воздух. Без железа сердцу недостанет сил. И потому организация не может отказаться от подобных акций». Но официальные политические организации — партия ревизионистов и «Бейтар» — настаивали на том, что «Эцель» обязан прекратить «эксы».

Так или иначе, ограбление банка «Йефет» стало историческим фактом. Немногие могли в те времена предполагать, что с течением лет оно превратится из единственного в Земле Израиля — всего лишь в первое.