В XIX веке среди евреев Германии, включая и значительную часть ортодоксии, бытовало презрительное отношение к «ост-юден» — традиционным евреям из Польши, Галиции и Российской империи. Просвещенным и эмансипированным немцам Моисеева закона восточные собратья казались дикими, некультурными, а главное — они компрометировали немецких евреев в глазах соседей. При этом тот факт, что большинство германских евреев сами были «ост-юден» в первом-втором поколении, только усиливало антагонизм, поскольку соплеменник из Касриловки или Вологоцуева всем своим видом олицетворял именно то, что германские евреи старались вытравить из себя каленым железом.
Однако в начале XX века ситуация несколько изменилась. Часть немецко-еврейских интеллектуалов разочаровалась в германском иудаизме как реформистского, так и ортодоксального извода. Германская жизнь евреев, которую сами они с гордостью характеризовали как zierlich и manierlich (изысканная и манерная), стала казаться им холодной, бездушной, лишенной подлинной жизненной силы. Соответственно, их взгляды обратились на восток, где они надеялись найти «аутентичные», посконно-домотканные проявления еврейства.
Среди таких немецких интеллектуалов был и философ Мартин Бубер, уроженец Вены и выпускник нескольких европейских университетов. Уже в 26 лет он начал переводить — вернее, пересказывать близко к тексту — истории рабби Нахмана и другую хасидскую литературу. Впоследствие хасидизм неизменно оставался в центре его научных интересов.
Бубер посвятил этой теме несколько серьезных философских исследований: «Гог у-Магог» («Гог и Магог», 1941), «Ор га-гануз» («Свет сокровенный», 1943) и «Пардес га-хасидут» («Сад хасидизма», 1945). Однако наибольшую популярность приобрели его «Хасидские предания» — сборник коротких историй и афоризмов, связанных с именами наиболее известных хасидских лидеров: Бешта, рабби Нахмана, рабби Леви-Ицхока из Бердичева и других.
Первая часть книги Бубера — «Хасидские истории. Первые учителя» была переведена на русский довольно давно и выдержала несколько переизданий, последний раз — в издательстве Гешарим в 2006 году. В этом году была впервые переведена и вторая часть, знакомящая читателем с миром хасидизма середины — второй половины XIX века:«Хасидские истории. Поздние учителя».
Обращение Бубера к этой теме весьма показательно. Большинство исследователей интересуются в первую очередь начальным этапом хасидизма, когда учение было движением протеста и новым словом в восточноевропейской еврейской жизни. Со временем страсти улеглись, хасидская верхушка интегрировалась в общинную элиту и стала ее неотъемлемой частью, а сам хасидизм из «революционного» превратился в одно из самых консервативных еврейских течений. Однако, по мнению Бубера, даже поздний хасидизм сохранил достаточно свежести и витальности, чтобы представлять интерес не только для кабинетных исследователей, но и для людей, ищущих источники духовного вдохновения.
По своей структуре «Поздние учителя» ничем не отличаются от «Ранних». Обе книги Бубера — сборники коротких историй из жизни хасидских учителей, их афоризмы и анекдоты, так что и первую, и вторую часть можно читать с произвольного места. Книгу предваряет пространный очерк о хасидизме XIX века, содержащий, среди прочего, биографические данные о самых известных учителях того времени.
Однажды в канун Нового года, когда рабби Нахум из Чернобыля читал послеполуденную молитву, муж его внучки, рабби Шалом, который обычно читал эту молитву у амуда, вдруг ощутил упадок духа. Все присутствующие сосредоточенно молились, а он ощущал, что ему необходим буквально весь запас сил, чтобы лишь только повторять одно слово за другим, вникая в смысл каждого сказанного слова. А потом рабби Нахум сказал ему: «Дитя мое, сегодня твоя молитва взяла небеса приступом! Она спасла тысячи изгнанных душ».
Толкуя слова Писания: «Когда кто-нибудь из вас захочет принести жертву Богу…», рабби из Ружина сказал: «Только тот, кто приносит себя в жертву Богу, может называться человеком».
— Все на свете может стать для любого из нас источником познания, – сказал однажды рабби из Садагоры своим хасидам. — Все что угодно может быть источником нашего познания, причем не только то, что создано Богом, но и созданное человеком.
— Чему же может нас научить поезд? — недоверчиво спросил один из хасидов.
— Тому, что достаточно припоздниться на секунду, и ты можешь опоздать навсегда.
— А телеграф?
— Тому, что каждое твое слово сосчитано и ты за него должен платить.
— А телефон?
— Тому, что сказанное нами здесь слышно там.
Говоря о «Поздних учителях», стоит отметить работу редакторов и переводчиков издательства «Гешарим», сумевших избежать ошибок своих предшественников, не всегда хорошо разбиравшихся в еврейских реалиях. В ранних переводах периодически встречались забавные ляпы, порожденные дословным переводом с английского, — например, «бани» (ritual bath, т.е. миква), куда то и дело ходили герои книги. Здесь, слава Богу, с еврейской грамотностью все в порядке.
Хасидизм по-прежнему играет весьма заметную роль в религиозной еврейской жизни. Однако большинство хасидских дворов, за исключением Хабада и Брацлава, не любят пускать к себе посторонних и неохотно общаются с внешним миром. Кроме того, нынешний хасидизм Израиля или Америки имеет мало общего с жизнью традиционных восточноевропейских общин, поэтому книга Бубера — едва ли не первая возможность для тех русскоязычных читателей, кто желает хоть немного приобщиться к «аутентичной» хасидской жизни, почувствовать, чем жили прадеды — и от чего они сбежали.
Три поединка хосида с бесами
О природе зла и сущности переводов
Куда и зачем уходят хасиды
