Букник публикует пять иллюстрированных новостей прошлой недели, которые нельзя пропустить.

Игарка, репортаж из прошлого: лагерный театр эстета Барабанова, еврейское счастье завлита Штильмарка, дело о плагиате, начальники-евреи и канал Волга — Дон.

На следующее после брачной ночи утро молодая жена была грустной. Оказалось, она влюблена в другого, и тот, другой, в нее тоже вроде как влюблен. Анвар расчувствовался.

Сам Довлатов лукаво цитировал слова одного критика: «Персонажи Довлатова горят значительно ярче, чем у Солженицына, но в куда более легкомысленном аду». И герои этой катастрофической феерии крутятся, вертятся и порой застревают в наполовину стеклянных лопастях дверей-каруселей — то ли отель, то ли супермаркет, то ли редакция газеты.

Совместный проект Александры Поливановой и Михаила Калужского «Второй акт. Внуки».

В Сахаровском центре сегодня состоится премьера документального театрального проекта Михаила Калужского и Александры Поливановой «Второй акт. Внуки». Проект — попытка ответить на вопрос «Как примириться с тем, что твой дед или даже отец несет прямую ответственность за преступления советского государства?».

Я очень не люблю большие еврейские компании. Какую-то напыщенность и надменность наших русских евреев не люблю. Я горжусь тем, что среди евреев много умных и талантливых людей, много артистов, писателей, музыкантов. И мне стыдно, когда я вижу евреев бессовестных, жадных, фальшивых и лицемерных.

Haaretz с небольшим опозданием сообщает, что создается онлайн-подборка еврейского театрального наследия времен Холокоста. О подготовке нового интернет-проекта было объявлено еще в конце января в Доме Ванзейской конференции в Берлине.

Пятеро возвращаются в комнату, наводят порядок, переодеваются, достают из холодильника невозможную в Песах водку, достают закуску, невозможную за еврейским традиционным столом вообще никогда. Они не евреи. Они литовцы, живущие в Каунасе и Вильнюсе. Каждый год в Песах приезжают в Кедайняй, откуда родом их отцы и деды, идут в Пабярже, становятся на недолгое время евреями. Почему они это делают?

Я обратился к ворам с телеэкрана: «Жулики, верните похищенное!» И ведь вернули! Через какое-то время увидел у порога своей двери украденные вещи и записку: «Уважаемый Эттуш! Извините за то, что мы сделали, — очень нужны были деньги. Сразу отдать не могли, так как вещи лежали в закладе».

Случайно попадающую в этот замкнутый мирок американскую туристку мгновенно вовлекают в карнавальную реальность, где свадьба и похороны срослись между собой. Она растеряна и ничего не понимает, но ей быстро объясняют, что «Хир пипл дай! Нот Америка хир», а мужчины впиваются в нее взглядами, как в свежее мясо, и пытаются потрогать. Для них она — пришелец, небожитель.

Букник поздравляет и начинающих, и самых конченых настоящих театралов с Международным днем театра. И по такому случаю составил список (не рейтинг — просто подборку) московских спектаклей, которые идут в этом сезоне и так или иначе касаются еврейской темы.

Большинства вообще не существует. Большинство — это способ социологического описания мира. Как не бывает к разным женщинам и детям одинаковых чувств, так нет больших групп. Задача максимум — найти, выработать такой язык, чтобы говорить на нем с теми, кто не думает так же, как мы.

Сегодня, в день 75-летия Владимира Высоцкого, на «Первом» состоится телевезионная премьера фильма «Высоцкий. Спасибо, что живой». Тут-то вам и пригодится наша рецензия.

Завтра в клубе «Китайский летчик Джао Да» (Лубянский проезд, 25/12) в 20:00 в исполнении «Театра-студии Шиловского» можно будет услышать Бабеля («Иисусов грех»), Ильфа с Петровым («Костяная нога»), Довлатова («Финские креповые носки») и Стругацких («Пикник на обочине»).

Спектакль театра «Ish» организован проектом Эшколь при поддержке Посольства Государства Израиль в РФ.

Ну что, non/fiction можно считать открытым. Книг, кажется, больше, чем в прежние времена, читатели совершают вокруг них движения наподобие броуновских, но выражения лиц имеют самые осмысленные.

Представление Федора Макарова «НРЗБ» состоится не в Авторском зале, а в «Шардаме»!

Наряженному первосвященником чернобородому венскому журналисту с мечтательными миндалевидными глазами подвели двух черных козлов. Следуя указаниям постановщика, он метнул жребий, чтобы выяснить, которое из двух животных, сходных между собою, как две капли храмового елея, будет тут же на месте зарезано в жертву Адонаи, а которое отправится за грехи просвещенного человечества в Землю Необитаемую.

Малер прибыл в Будапешт, когда Опера находилась на грани разорения. Это и было причиной того, что юнцу, «иностранцу» из ненавистной Вены, да еще и еврею, не только предложили должность дирижера, но и предоставили полную свободу решений. И Малер начал столь радикально, что, как писала одна из газет, «удивился даже сфинкс, установленный у входа в театр».