Неповоротливый глиняный гигант, творение рабби Лева, описанное Густавом Майринком, Лео Перуцем и Исааком Башевис Зингером — уже почтенная классика, базовая модель. «Букник» представляет четверку свеженьких (у некоторых еще глина на губах не обсохла) образчиков книжной големной индустрии.

История Голема много раз находила отражение в литературе, но ее женский вариант — это что-то совершенно новое. Мне кажется, в трагической истории Тельмы рассказано что-то очень важное о современной женщине, которая не может ни подчиняться, ни ждать, но стремится самостоятельно выстроить себя саму и свой мир — и даже создать из праха своего собственного мужчину. Сделает ли это ее счастливой?

Как хоронят книги?
Зачем судьи рвут гет?
Когда Адам был големом?
Смотрите «Гебрариум: на Гэ».

Что такое еврейский театр?

Все бы хорошо, если бы не Прага. Она торчит в самом сердце Богемии, как городская красавица, случайно попавшая в деревенский хоровод, совершенно не понимающая, как она здесь очутилась и какое отношение к ней, томной, в шелковом платье, на каблуках, имеют все эти пышногрудые, голоногие, краснощекие селянки.

«О статуях и людях» больше всего напоминает папочку с документами, дело, заведенное на советское время, дело, разросшееся из одной бумажки - свидетельства о рождении.

Голем, по сути, - хороший еврейский мальчик, просто очень больших размеров. Золотоволосая красавица Рохель, дочь украинской еврейки и казака, предпочитает его императору Рудольфу.

Чешский меценат и авантюрист Боря Бецалель утверждал, что он далекий потомок известного алхимика и верховного раввина Праги Иеуди Леви бен Бецалеля. И в качестве доказательства предъявил обломки глиняных, похожих на свистульки, костей, якобы детей Голема. Картинки с выставки.

Пражский голем, американская мечта, еврейское счастье, муки творчества, осознание собственной гомосексуальности, взаимоотношения между художником и издателем, Холокост, любовь, месть и свобода – казалось бы, что нового можно написать на эти темы?…