Московское метро — давно уже повод поговорить об ужасах подземной жизни мегаполиса, проблемах точечной застройки и общей предрасположенности городов к техногенным проблемам. Книжек про это написано не один десяток, а теперь вышел первый российский фильм-катастрофа.

Андрей — хирург районной больницы — ведет дочку в школу, они едут на метро в утренний час пик. На ту же ветку в тот же поезд садится любовник жены Андрея, и весь состав из-за прорыва речных вод в тоннеле метро терпит крушение. Поскольку спасение утопающих до определенного момента — дело рук самих утопающих, Андрей, его дочь и любовник его жены, вместе с несколькими другими людьми и одной симпатичной собакой, будут отчаянно бороться за жизнь. Забавно, что главные герои попадают в метро случайно — так-то они на машинах ездят, но пробки, парковки, наземная недвижимость и подземная подвижность, ну и никуда не денешься, пришлось спускаться. Внизу они проходят свои круги ада и выходят (те, кто выходит) наверх немножко уже другими, а некоторые — даже слегка очистившимися в мутноватых наших водах с запахом тины.

Сергей Пускепалис в роли хирурга, как всегда, прекрасен — немногословен, широк и терпелив, как бык. Дочь его Ксюша (Анфиса Вистингаузен) — капризная и самостоятельная девица; герой-любовник Влад (Анатолий Белый) — мачо-мачо с голубыми глазами и повадками голодного хищника. Собака (метис Петя) — натурально звезда, герой с большими ушами, счастливо выживший в месиве. Само же метро — убедительное до крайности, совершенно настоящее, со всем положенным антуражем: контактный рельс с электричеством, потайные сталинские бункеры и секретные ветки.

На десять миллионов бюджета где-то на Каширке построили стопятидесятиметровый тоннель в натуральную величину, туда запихали настоящие вагоны и настоящие поезда. Их же потом заливали водой, и в этой воде часами и днями плавали актеры и операторы. Спецэффектов на постпродакшне тоже нарисовали немало, и большая часть из них вполне убедительна. Придраться, конечно, есть к чему: где-то слишком долго и красиво летают обломки вагона, где-то — циничное до пошлости прощание с героем (когда семейная фотография из аквапарка плывет по речной воде фрагментом «Титаника»), и отчего же они всё не научатся выстраивать сцены так, чтобы в каждой следующей предметы и люди находились бы в соответствии с предыдущей. Но это, в общем-то, мелочи.

По большому счету, «Метро» — мощное зрелище, убедительное и человеческое. Нас ведь тут 12 миллионов, и половина каждый день спускается в метро. А под землей, действительно, реки, закованные в железо, и железо, объятое рекой, и электричество бежит в темноте рядом с серыми крысами, и время от времени на станции «Таганская» кто-то падает на рельсы, и тогда две с половиной тысячи человек застывают в тоннеле в напряженном молчании. А машинисты, говорят, работают по 50 часов в неделю, и времени сходить в туалет у них всего две минуты. А некоторые станции, как построены в 1935 году, так с тех пор и работают на последнем дыхании. И от того, как соединятся все эти составы, дела и обстоятельства, зависит, доедем ли мы по назначению людьми или толпой обезумевших зомби, ползущих на свет.