Совершенно не боюсь воздушной тревоги как таковой. Но тут сидела в кресле у зубного врача, а снаружи завыла сирена. Меня не смутили четыре руки у меня во рту. Я подскочила метра на полтора. Просто я оставила детей на час одних дома. И в этот момент я бы домчалась до них вместе с руками дантиста.
Но оказывается, это была «скорая». Они в центре города часто ездят. Очень нервно получается.

***
Сосед, который не здоровается, падла, гулко и неожиданно топает наверху. На секунду кажется, что это звук дальнего взрыва. Сердце мерзко бухает, и сразу думаешь, что надо бежать будить детей.
Ожидание намного неприятнее процесса.

***
Были в театре «Гешер» на спектакле театра Фоменко! Одна тревога и один раз разрывы без сигнала.
Я так редко хожу в театр. Мне та-а-ак понравилось!

И еще мне это очень напомнило один из самых моих любимых фильмов, Mrs Henderson Presents — о лондонском театре «Виндмилл», в том числе и во время Второй мировой войны. Там, когда упала близко бомба и театр задрожал, одна из полуобнаженных девушек на сцене встала и показала два пальца — victory, победа. И это одна из самых трогательных сцен фильма.

Вот делайте со мной что хотите, но ничто так не сближает публику и актеров, как воздушная тревога. После нее из зала на сцену и обратно что-то такое переливалось. Может быть, я очень впечатлительная, но это было восхитительное переживание. И Галина Тюнина очаровательно обыграла разрыв бомбы, сказав, обращаясь наверх и не прерывая монолог: «Грех это».

А пара позади меня во время сцены с нюхательным табаком восторженно зашептала:
— Это он кокаин нюхает!
И — на реплику «Чем же он у вас пахнет?»:
— Ой, точно, кокаин! Смотри! Смотри!

Естественно, зал устроил овацию.
Надо чаще ходить в театр. Так хорошо!