Да-да, это про того самого Торквемаду. Великого инквизитора с примесью еврейской крови. Излюбленный объект грозных инвектив и мистических демонизаций, с кого многие плакальщики по Испании начинали отсчет ее падения (которое закончилось, надо отметить, аж в 1898 году). Того, чье имя красуется в первых строках «черной легенды» о позднесредневековой Испании и ее «преступлениях против человечности». Того, чей устрашающий образ, пожалуй, лаконичнее всего выражен в этих строках:

В Испании, от страха онемелой,
Царили Фердинанд и Изабелла,
Но властвовал железною рукою
Великий инквизитор над страною.
Он был жесток, как повелитель ада,
Великий инквизитор Торквемада.

Так что же, спросите вы, про него еще можно сказать? Вот именно — что нового тут можно придумать?

…Торквемада, достигший вершины славы и могущества, оступается, не совладав с искушениями бренной плоти. Он соблазняет дочь друга (свою крестницу), и разгневанный друг мстит — обнаруживает его, Торквемады, еврейское происхождение перед Их Католическими высочествами. Королева в слезах, король в ярости, карьера Торквемады с треском рушится, он бежит из монастыря и уходит в море простым матросом на одной из каравелл Христофора Колумба.

…Тихий сумрак андалусийской ночи. В свете луны на белой каменной стене отражается высокая тень в капюшоне — то Торквемада крадется к черному входу в здание трибунала Святейшей инквизиции, дабы закопать в его подвалах, самом безопасном месте королевства, несметные сокровища еврейской общины Севильи, которые ей уже больше, увы, не понадобятся.

…В конце жизни Торквемада раскаивается в содеянном. Он отказывается от должности и все время льет слезы и исступленно молится на могилах своих жертв, но это не приносит ему утешения. Тогда он отправляется в Рим, чтобы убить папу — человека, ответственного, по его мнению, за все зверства, совершенные во имя Иисуса Христа. Попытка заколоть Его святейшество кинжалом во время аудиенции не удалась — Торквемаду остановили папские гвардейцы. Тогда он проклял папу и предрек ему скорое падение вселенской власти Римской церкви, после чего выбросился из окна Замка Св. Ангела и разбился насмерть.

Интересно? Но увы, ничего подобного известный романист Говард Фаст не придумал. В его романе есть одна — слабая, тривиальная и страдающая внутренней нелогичностью — сюжетная линия, и роль Торквемады в ней никак не выходит за рамки общеизвестной информации, изложенной во втором предложении нашей рецензии. Увлекательных досужих домыслов о Великом инквизиторе у Фаста для нас нет. В его романе также нет ни гражданского пафоса Лонгфелло, ни мистического ужаса Эдгара По, ни фрейдистского эротического накала Абеля Поссе, ни этической философии Достоевского. В его романе — кроме нагромождения штампов — нет ничего.

Может быть, спросите вы, это исторический роман, то есть цель его — без всякого вымысла воссоздать испанскую действительность 1483 года? Но если так, воссоздается оная действительность из рук вон плохо. Почти каждый исторический факт, сообщаемый автором, содержит в себе грубую ошибку. Вот вам несколько, для примера. В 1483 году в городе Сеговии еще не было инквизиционного трибунала, Христофор Колумб еще не предлагал свой проект королеве Изабелле, а самой королеве было не 34 года, а 32. В 1483 году христиане не могли только-только осваиваться в Севилье, ибо Севилья была захвачена аж за два века до того. Торквемада был родом не из Барселоны, а из Вальядолида, и примесью еврейской крови он обязан не деду, а бабке. Королева не могла быть незнакома с собственным духовником, «высокородные испанцы» ни за какие сокровища не стали бы заниматься купеческим промыслом, страны Голландии в конце XV века не существовало, духовным лицам руки не пожимали (а целовали), и, наконец, раввины тогда не носили шляп.

Право же, Томас де Торквемада, внук еврейки, ставший монахом-доминиканцем, проделавший путь от монастырского поваренка до духовника королевы и Великого инквизитора, главы могущественнейшей и богатейшей организации, заслуживает большего. Чем вот это, например:

Повинуясь порыву, с которым не смог совладать, Торквемада прижал девушку к сердцу. Ощутив в своих объятиях теплое и гибкое девичье тело, он мысленно дал обет наложить на себя за это епитимью. … Мария — ей шел сорок третий год — была все еще красива, стройна и соблазнительна; нежной улыбкой приветствовала она Торквемаду. … Альваро де Рафаэль был высоким привлекательным мужчиной сорока семи лет; его лицо с крупными чертами, широко расставленными глазами, честное, прямодушное, сразу вызывало доверие. … Альваро обнял дочь и сердечно и пылко пожал руку приора.
Еще:
Баклажаны, чеснок и Тора
Испанцы выкапывают еврейские корни
От арабской Андалусии до турецкой Палестины