Вчера вечером закончился Суккот и (чтобы евреи не расслаблялись и не унывали) немедленно сменился другим праздником — Шмини Ацерет, что значит «День восьмой — праздничное собрание». С одной стороны, он «закрывает» праздничную неделю Суккот, с другой — считается вполне самостоятельным событием. В Шмини Ацерет положено молиться о дожде и читать поминальную молитву Изкор.
А сразу же после Шмини Ацерет наступает праздник Симхат Тора. И он заслуживает того, чтобы сказать о нем чуть больше, чем пару слов. Во-первых, Симхат Тора — скорее праздник диаспоры, чем Израиля (в Стране он, конечно, тоже отмечается, но в один день с Шмини Ацерет, да и роли такой не играет).
А во-вторых, где-то в 60-х праздник Симхат Тора стал для безродных космополитов советских евреев днем протеста. Сами посудите, время, когда положено петь и танцевать с Торой, подходит для этого лучше всего. Например, строить в знак протеста под окнами хрущевок шалаши в Суккот как-то нелепо и ненадежно в нашем климате.
Так что в синагогах Москвы, Питера и других городов евреи собирались именно на Симхат Тору — те, кто читал Книгу, и те, кто не мог разобрать в ней ни слова. Первые участвовали в традиционных гакафот — обходе синагоги со свитками Торы. Вторые танцевали на улице под хасидские или русско-еврейские песни. Но и те, и другие были объединены одной идентичностью перед лицом общей угрозы — утратить эту самую идентичность. Конечно же, не всех тех певших и плясавших Тора привела в Израиль (и в синагогу), но уйти от вопросов «Кто я?», «Почему я здесь?» и «Где мне лучше быть?» никому из них, скорее всего, не удалось.
Подробнее об этих днях:
На «Букнике»
Не на «Букнике»
