С первых дней существования сионистская мечта о воссоздании еврейского государства в Стране Израиля манила не только евреев. Одним из самых значимых и ярких сторонников еврейского национального движения в первой половине прошлого века был британский офицер Орд Чарльз Уингейт. Вклад этого человека в организацию еврейской самообороны в подмандатной Эрец-Исраэль был огромен, но, что важнее, он заложил основу военной доктрины будущей израильской армии. Многие видные израильские военные начинали карьеру в созданных Уингейтом СНО – специальных ночных отрядах (сегодня их бы назвали спецназом). Книга Йосефа Регева проливает свет на историю появления СНО и на загадочный образ их создателя.
В конце 1930-х годов Эрец-Исраэль захлестнула волна арабских волнений, грозивших перерасти в полномасштабный мятеж. Арабские отряды уже не ограничивались нападениями на земледельцев и атаками на транспорт — целью их вылазок стали и объекты британских интересов, в первую очередь нефтепровод и топливные объекты в Хайфе. Положить конец беспорядкам выпало молодому капитану Уингейту, а тот решил набрать себе в помощники молодых кибуцников.
«Приехав в Палестину, — вспоминал Уингейт, – я обнаружил там народ, на который сотни лет глядели свысока, который был презираем многими поколениями людей, и тем не менее он остался несломленным и начал заново строить свою страну; я почувствовал себя частицей этого народа».
Принципы ведения военных действий, которые исповедовал Уингейт, основывались на четырех китах: превосходная физическая подготовка, прекрасное знание местности, мобильность и инициатива. Главный принцип Армии Обороны Израиля, согласно которому командир должен личным примером влиять на подчиненных, тоже ввел Уингейт. Сам он всегда шел первым, во главе подразделения. Вместо того чтобы ждать нападения арабских банд, отряды «Друга» атаковали погромщиков по ночам в их укрытиях, используя элемент внезапности.
Характер главного героя книги не менее интересен, чем история создания СНО. Достаточно взглянуть на эпитеты, которыми наделяли создателя отрядов сами бойцы и ведущие представители сионистского движения: его описывают как «незаурядного», «странного», «закрытого», именуют «сумасбродным английским капитаном» и даже «сумасшедшим».
Манеры и повадки Уингейта характеризует следующий эпизод, описанный Гилелем Даном, одним из создателей кибуца Эйн Харод и руководителем строительной компании «Солель Бонэ»:
Однажды на строительной площадке проходило обычное совещание представителей «Солель Бонэ» с британскими чиновниками Департамента общественных работ. Во время совещания край палатки вдруг приподнялся, внутрь сунулась мужская голова, абсолютно заросшая бородой. Гость оценил ситуацию, вошел, распрямился, встал в центре палатки и холодным взглядом обвел присутствующих. Его рубашка была пропитана потом, сандалии порваны, а волосы, похоже, давно не встречались с расческой. Он сухо обратился к Давиду Ха-Коэну: «Простите, не изволите ли показать мне карты?» — после чего вышел из палатки. Ха-Коэн выбежал за ним и предложил: «Пожалуйста, присядьте и пообедайте с нами». В ответ Ха-Коэн удостоился пристального взгляда визитера, а затем и ответа: «Я не сижу за одним столом с ненавистниками Сиона».
Колоритным гостем был Уингейт. А под «ненавистниками Сиона» он подразумевал своих соплеменников-англичан, «забывших» об обещании создать в Эрец-Исраэль национальный еврейский дом.
Вообще в отношениях с людьми Уингейт не отличался большим терпением. Чтобы рассердить англичанина, хватало мелочи, а уж халатность подчиненных и вовсе приводила в бешенство. Как-то раз в кибуце Тель-Йосеф ночная дежурная открыла огонь по бойцам Уингейта – ей не сообщили о ночных учениях. После этого «Друг» завел обычай говорить, что «Тель-Йосеф – ослы». Как это часто бывает, вместе с нетерпеливостью он был наделен невероятной энергией, его сравнивали со сгустком ртути. По свидетельствам очевидцев, Уингейт никогда не отдыхал, и даже давая подчиненным несколько минут передышки, сам не мог оставаться в покое.
Неудивительно, что и машину он водил, не признавая скоростных ограничений. К тому же, по рассказам будущего президента Израиля Хаима Вейцмана, в своем маленьком автомобиле Уингейт в это неспокойное время всегда ездил в одиночку, вооруженный до зубов. Одной рукой он держал руль, а другой – взведенное ружье, дуло которого порой торчало из окна. На соседнем сиденье лежали пистолет и гранаты.
Беседуя с Регевом, один из бывших бойцов СНО назвал Уингейта «самым неряшливым солдатом британской армии»: на нем никогда не бывало парадного мундира или вычищенных сапог (обычный вид – шорты цвета хаки и гетры, часто разных цветов). Зато во всем, что касалось оперативности и профессионализма, он был предельно точен. Игнорируя внешний лоск, капитан боготворил тщательную подготовку военных операций. Любой ночной вылазке предшествовал кропотливый сбор разведданных, в том числе исследование привычек и культурных особенностей арабов. Со свойственной ему основательностью Уингейт взялся и за изучение иврита. Рассказывают, что при нем неизменно был учебный листок «Иврит для репатриантов», в котором Уингейт выделял незнакомые слова. Очень скоро он уже произносил перед подчиненными речи на языке Библии, чем чрезвычайно гордился.
Со временем самостоятельность Уингейта, его нестандартное мышление и симпатии к евреям стали мешать его карьере. В конце концов, англичанина перевели служить в другой конец «империи, над которой никогда не заходит солнце». Потом Уингейт отметился и на фронтах Второй мировой, став генералом. Блистательный его путь оборвался в 1944-м – Уингейт погиб в авиакатастрофе. О его смерти скорбели два народа: англичане и евреи, причем евреи, наверное, больше.
И другие интересные люди:
Космополиты от сионизма
Самый английский англичанин
Энтузиасты Карибского моря
Шпионы против разведчиков
