И был вечер, и был в Иерусалиме Пурим. И собрались в галерее Скицце, вырастающей в Иерусалимском Доме Качества в дни выставок и концертов, любители еврейского блюза и сибирского клезмера послушать прибывшего из Ханты-Мансийска поэта, музыканта и исследователя Илью Верховского, он же – Эли Бородерл.
Погода благоволила необыкновенно – на пурим обычно холодает, а в эту субботу во внутреннем дворе бывшей глазной больницы (вот уж никак не скажешь, что в этом здании с масонскими символами когда-то размещалась именно она) было тепло и приятно. Ряженые по-пуримски зрители и организаторы ходили, знакомились, жевали оменташен, смотрели выставку соседей-художников (не имеющую отношения к Скицце, зато с зеркальными мозаиками Руслана Сергеева) и читали Букник Ридер. Киношный свет, предоставленный старшим из младших Шелестов, студентом-кинематографистом, освещал патио, где через некоторое время началось Действо.
Илья пел на идише, по-английски и по-русски. Свое и чужое. Веселое и трагическое. Когда гитара, не выдержавшая шестидесятиградусного перепада температур, расстроилась, программа претерпела мгновенные изменения, и хотя зрители и не услышали большей части запланированных русских блюзов, то, что было заявлено как «концерт-лекция», состоялось. В разговорной части прозвучали тексты из ЖЖ автора о роли евреев в истории американского блюза, были исполнены а капелла бунтарские куплеты «Долой ПолицЕй» и русская народная «Катюшенька и скоморох», а скамейку, на которой сидел автор, украшал иллюстративный материал – куриная лапка из еврейского бульона и практик вуду, а также кухонный нож, тупая сторона которого заставит стонать любую гитару.
Гвоздем программы был момент, когда артист на спор встал на руки (не хватало только барабанной дроби) и – выпил рюмку коньяку. Фотограф Никита Павлов запечатлел этот миг, как и многие другие моменты праздника, лица и костюмы. В тот же вечер в разных концах города происходили всевозможные пуримские мероприятия, дискотеки и вечеринки, но посиделки с камерным звуком, в драматическом освещении, под сенью шотландской церкви, в старом доме, на Хевронской дороге были, наверное, самым уникальным из них.
Когда дым рассеялся, к Илье подошли пообщаться зрители - давние читатели его блога. А потом ограниченным составом поехали на гостеприимную кухню на окраине Иерусалима и пели там в три гитары. До четырех утра, проснувшихся муэдзинов и птиц.
