Еще на заре сионистского движения Владимир Жаботинский писал:
Наше движение пробивает себе дорогу в атмосфере непонимания и клеветы. Кто близко видел жизнь разных партий и следил за их враждою, знает, что ни против одной из них не пущено в ход столько ненависти, сколько против нас. Сделано все, чтобы нас изолировать.
И действительно, идеи Теодора Герцля и его последователей столкнулись с многочисленной и влиятельной еврейской оппозицией. По разным причинам против сионизма решительно выступили реформисты, ассимиляторы, социалисты, а также представители еврейской ультраортодоксии, ставшие одной из наиболее влиятельных антисионистских сил в Восточной Европе и самой влиятельной (если не считать арабов) – в Палестине.
После Второй мировой войны многие противники сионизма пересмотрели или, по крайней мере, смягчили свои взгляды. Однако некоторые ультраортодоксальные группы сохранили непримиримость своей позиции и по-прежнему отрицают не только любые формы сотрудничества с «сионистским образованием», но и легитимность самого существования еврейского государства.
Для тех, кто интересуется современной еврейской религиозной мыслью, доводы раввинов-антисионистов, которые Рабкин приводит в своей книге, не содержат ничего нового. С точки зрения ультраортодоксии, изгнание народа с Земли обетованной является наказанием за его грехи, и любые попытки самовольного «национального возрождения» не могут трактоваться иначе, как бунт против Того, кто наложил это наказание, то есть как еще один грех. Соответственно, любое еврейское государство, созданное до прихода Мессии, будет иметь богопротивный характер. Праведный еврей может просить Бога ускорить этот приход, но не имеет права предпринимать каких-либо активных действий с целью сократить срок изгнания.
Таким образом, нелегитимно любое еврейское государство, даже если его правители – праведные и богобоязненные иудеи, а конституцией ему служит Шулхан арух. Однако сионизм изначально был светским движением, таким же стало и государство Израиль: предложение объявить Тору конституцией страны было отклонено Кнессетом первого созыва, имевшим полномочия Учредительного собрания, 102 голосами против 18. Поэтому сионизму досталось и за это: с точки зрения ультраортодоксии, это движение уводит евреев от Бога, а кроме того – подменяет традиционную религиозную идентичность, опирающуюся на Тору и заповеди, на новую, национальную.
Отдельная глава книги посвящена Катастрофе. Так или иначе Холокост был использован идеологами всех течений современный еврейской мысли. В частности, для сионистов уничтожение европейского еврейства послужило и служит безусловным доказательством верности их главного тезиса – что евреям необходимо свое государство.
Де-факто, с этим согласилось и подавляющее большинство ультраортодоксов.
После войны партия "Агудат Исраэль", представляющая их интересы, пошла на сотрудничество с сионистским руководстом. Представители этой партии, включая зятя Гурского ребе, подписали Декларацию независимости и вошли в первое израильское правительство.
Однако для радикалов из ультраортодоксального лагеря этот вывод оказался решительно неприемлемым. Напротив, с их точки зрения, Катастрофа была не чем иным, как наказанием еврейскому народу за грех сионизма, а ее масштаб лишний раз подчеркнул, сколь велик этот грех в глазах Господа. Все эти аргументы были уже многократно озвучены, в том числе и на русском языке.
Книга Рабкина интересна не столько своим содержанием, сколько личностью автора. Религиозный антисионизм является законным наследием ультраортодоксии XIX века, выступавшей против любых изменений в традиционном укладе еврейской жизни, включая светское образование (отдельные раввины запрещали даже изучение нееврейских языков). Но Яков Рабкин пришел из совсем другого мира: родившись в Советском Союзе, он получил хорошее светское образование, сделал научную карьеру и лишь впоследствие пришел к иудаизму. В своей книге он широко использует работы радикальных постсионистов, тоже отрицающих легитимность традиционного сионистского дискурса и обвиняющих Израиль в колониализме, милитаризме, нарушении прав человека и т.п. То, что большинство этих авторов параллельно являются воинствующими антиклерикалами, благочестивого профессора, похоже, не смущает.
Особый интерес представляет глава о русских корнях сионистского движения (как известно, большинство сионистских лидеров второго поколения: Вайцман, Бен-Гурион, Жаботинский и другие, – родились в Российской империи). По мнению Рабкина, склонность сионистов к силовым решениям и даже террору возникла под влиянием русской революционной традиции с ее эсеровской боевой организацией и большевистскими «экспроприациями». Очевидно, что человеку, воспитанному в йешиве, такие предположения (не важно, справедливые или нет) в голову прийти не могли.
В общем, профессор Рабкин (или, по крайней мере, его «лирический герой», с позиции которого написана эта книга) весьма напоминает Якоба де Хана – талантливого нидерландского поэта (прославившегося в основном гомоэротической и садомазохистской лирикой), обратившегося к вере предков и в конечном итоге примкнувшего к радикальным антисионистам. Кстати, поскольку в 1924 году Де Хаан был убит в Иерусалиме, скорее всего, активистом Хаганы, Рабкин посвятил несколько страниц гневным обличениям этого сионистского преступления.
Что могло стать причиной подобной духовной эволюции бывшего ленинградского ученого? Разумеется, однозначно на этот вопрос ответить сложно, тем более что случай этот не единичный и список возможных причин весьма обширен. Рискну, однако, предположить, что одной из главных причин могли стать идеализм и максимализм, традиционно присущие российской интеллигенции. Государство Израиль, при всех его несомненных достоинствах и достижениях, не могло не оказаться неидеальным с любой точки зрения – хоть с религиозной, хоть с национальной, хоть с гуманистической. Большинство людей воспринимают подобные несовершенства как нечто неизбежное, а потому не слишком «загружаются» на эту тему. Но всегда есть меньшинство, для которого несовпадение идеального и реального оказывается невыносимым и толкает к самому радикальному образу мысли и действия. Обычных российских интеллигентов это приводило в ряды крайних революционных партий, а русского интеллигента, ставшего религиозным евреем, толкнуло в объятия антисионистской ультраортодоксии.
В книге Рабкина много спорных мест, передергиваний и недомолвок (например, автор «забыл» упомянуть, что гуру воинствующего антисионизма рабби Тейтельбаум покинул оккупированную нацистами Венгрию на поезде сиониста Рудольфа Кастнера). Но тем не менее, книга Рабкина может быть интересна всем, кому небезразлична судьба современного еврейства. Каждый найдет в ней что-то полезное: антисионист либерального или религиозного разлива – самые разные аргументы в поддержку своей идеологии. А сионист (особенно религиозный) много пищи для размышлений, поскольку монография Рабкина поднимает очень серьезные вопросы, не оставляющие совесть спокойной. Так что тому, кто желает и дальше bonа fide исповедывать сионистскую идеологию, желательно найти на них ответ, хотя бы для самого себя.
Сионизм в картинках и тестах:
Какой вы сионист?
Рэпер-сионист в земле Израиля
Новые люди на старых записях
Упомянутые книги
